Икеда. Мои родители. Когда мы говорили с ними, мы опустили подробности об угрозе на горе, дали им поверить, что их дочь еще там. Так было проще.
Но они не хотели ждать, они пошли за мной.
Они поняли, что там опасно, но решили рискнуть. Вернуть меня. Я прижала ладони к лицу. Теперь они были в ловушке и ждали, пока их используют — как там сказал Томоя? — как образец для экспериментов Омори.
— Вы говорили остальным? — спросила я. Если Чиё узнает, все будет как вчера. Она любила родителей, как и Хару. Она бросит все, чтобы спасти их.
Может, все было не так ужасно. Если Омори направит почти все силы в Исэ, то в замке призраков останется мало. Судя по словам Аямэ, ками были уже подавлены, охрана не требовалась. Если мы пропустим Исэ и направимся в горы…
Нет. Желудок сжался. Тогда мы придем без зеркала. В видении Рин оно нужно Чиё для спасения горы. Если пророчество не исполнится, поражение неминуемо.
Если она сейчас встретится с демоном, он так ее ранит, что она не придет в себя к Обону. Он может ее убить. От нее зависело столько жизней.
От нее.
Аямэ покачала головой.
— Я подумала, что это нужно знать тебе. Они искали тебя. Но растили Чиё. Конечно.
— Не говорите ей, — попросила я.
— Но… — начала Аямэ.
— Не говорите никому, — повторила я тверже и схватила Аямэ за руку. — У Чиё есть долг. Мы не можем отвлекать ее. Если она бросится туда без подготовки, она не сможет победить демона. Понимаете?
После долгой паузы Аямэ кивнула.
— Ты права, — сказала она. — Ее не нужно тревожить.
— Спасибо, — сказала я и сделала паузу. — А где была та комната в замке?
— Спереди, — сказала Аямэ, растерявшись. — На полпути между главным входом и вашей комнатой.
Я кивнула, она решила, что так я ее отпускаю. Она ушла, а я пошла за ней к слабому свету за бумажными стенами.
Если бы я рассказала Икеда, кем была, когда мы были у них дома, они бы не пошли в гору. Я думала только о себе, о своей боли, не учла их чувства. Они хотела видеть меня так сильно, а теперь могли погибнуть из-за призраков Омори.
Чиё не могла рисковать, спасая их, но для меня не было роли в пророчестве. Я не участвовала в плане по спасению Фудзи. Я нужна была своим человеческим родителям. Может, мне пора найти то, что я могу сделать сама, а не ходить за ками со своей жалкой помощью. Чиё и Такео могли идти за зеркалом, а я пойду на гору и попробую оградить Икеда от беды, в которую сама завела.
Призраки не обратят внимания на человека. Аямэ сказала про комнаты, и я могла быстро попасть туда, войдя в замок. Может, я смогу узнать там больше об Омори. А если проиграю, Чиё и остальные сразятся и без меня.
А я попытаюсь все исправить.
Я осторожно встала, чтобы подо мной не скрипели половицы. Если я уйду, пока все спят, я избегу объяснений и споров, что лишь занимали время зря.
Я вытащила офуда и быстро написала сзади послание.
Я нашла другой способ помочь. Увидимся в Исэ.
Оставив послание на месте, где спала, я взяла свою сумку и вышла из комнаты. Я завернула за угол и побежала к выходу…
…и чуть не сбила Кейджи.
Он сидел на ступеньках, подперев рукой подбородок. Я замерла, он обернулся и тоже застыл. Он осторожно поднялся на ноги.
— Куда ты идешь? — спросил он.
— Погулять, — сказала я, выпалив первую пришедшую на ум ложь. — Не спится.
Он смотрел на меня сквозь очки.
— Нет, — сказал он. — Ты уходишь.
От этого мое сердце екнуло.
— Не твое дело, — сказала я тихо.
Он растерялся. А потом сказал:
— Такео думает, что его.
— Это не так.
Но если Кейджи пойдет к нему, я не смогу убежать от ками.
— Если скажешь, куда идешь, — сказал Кейджи, — я не скажу ему. Никому.
Я не понимала, врет ли он, но я должна уйти, пока нас не услышали.
— Я иду к горе Фудзи, — сказала я. — Аямэ видела там Икеда. Они пошли за мной, и их поймали призраки. Я верну их.
Я готовилась к спору, но Кейджи посмотрел на меня со скованным видом. А потом опустил голову.
— Удачи, — сказал он.
Я оставила его и побежала по землям храма, странная боль ощущалась в груди, словно часть меня хотела, чтобы он сказал больше.
За стенами ревели машины. Даже так рано город не спал. Я замерла у ворот, потеряв уверенность. Без ки на путь уйдет несколько дней.
Автобус проехал мимо, и я бы рассмеялась над собой, не будь так встревожена. Конечно. Я могла добраться туда как человек, только нужно найти правильную станцию.
Пару часов спустя я сидела в автобусе, что двигался к горе. Людей было меньше, чем я ожидала. Я знала, когда следила за туристами, что в пик сезона автобусы были забиты людьми. Но занято было лишь пол-автобуса. Я понимала причину. Женщина передо мной повернулась к мужу, когда мы отъехали, и хмуро сказала с акцентом Хаката: