— Уверен? — спросил Кейджи.
Томоя шагнул к нему, словно хотел коснуться плеча, и Кейджи отпрянул. Его ноги запутались. Он пошатнулся и полетел к ручью. Воспоминание вспыхнуло перед глазами: нас пугает заяц, Кейджи падает, я пытаюсь его поймать. Но теперь я видела на его лице не страх, а решимость.
Томоя бросился за ним, хватая за запястье. Но Кейджи падал слишком быстро, чтобы его сильный брат мог его остановить. Он хотел упасть, потому сделал это изо всех сил. Он обхватил пальцами руку брата и потащил Томою в воду за собой.
Несколько призраков стали плотными, зазвенел голос:
— Нет! — кто-то бросился вперед, но остановить уже не мог.
Томоя упал на Кейджи, красные волосы пылали огнем, его локоть ударился о ручей. Тело вспыхнуло с треском ки, что была такой яркой, что у меня перед глазами заплясали темные точки. Туман окружил нас, немного ки полетело в сторону горы. Я вспомнила слова Такео, что Томоя несет в себе много энергии Омори.
И отдает другим призракам. Они не взорвались, но толпа отпрянула, и все превратились в огни.
Такео, пользуясь смятением, бросился сквозь них за священным мечом. Остальные союзники побежали за ним. За секунды все призраки были побеждены мечом или улетели. Рин спешила к зданию, где держали Чиё.
Я опустилась рядом с Кейджи, а тот сел. Грязь покрывала его спину, с волос капала вода. Его глаза были мокрыми, и виной был не ручей. Я протянула ему руку. Он обхватил ее, встал и крепко обнял меня.
— Я уничтожил брата, — сказал он в мои волосы.
— Мне жаль, — сказала я, желая найти слова получше.
Он скованно рассмеялся.
— А мне нет. Кто-то должен был, а я знал, как. Он не понимал, что делает, как он ранит людей. Он думал, что делает это ради меня.
— Он заботился о тебе, — сказала я. — Даже если все казалось неправильным.
— Ага, — сказал Кейджи. — Я рассчитывал на это. Иначе уловка не сработала бы. Как и не сработала бы, если бы он не был уверен в правоте, — он покачал головой. — Теперь я сам за себя. Как и было последние два года.
Он подвинулся и поцеловал меня так сильно, что я забыла, как дышать, забыла все, кроме его холодной руки на моем лице, его тела, прижатого к моему.
Он резко отпрянул.
— Я тебя запачкаю.
Я посмотрела на пятна воды и грязи, что перешли с его футболки на мою блузку. Будто моя одежда до этого была чистой.
— Не важно, — сказала я. — Идем, нужно забрать Чиё.
Мы поспешили по полю к зданию рука об руку. Мы завернули за угол, а две фигуры вывалились наружу.
Запах гнили проникал оттуда в вечерний воздух, меня мутило от него. Чиё цеплялась за Такео, он нес почти весь ее вес. Ее волосы были в крови. Порезы усеивали лицо, руки и грудь, у нее не хватало ки, чтобы исцелиться. Она хромала, словно лодыжка была сломана.
Она подняла голову, и знакомая искра вспыхнула в ее глазах, когда она посмотрела на меня.
— Я слышала, — сказала она прерывистым шепотом, — что мне пора побить демона.
— Да, — тихо сказала я. Комок появился в горле. Судя по лицу Такео, он чувствовал то же самое.
Мы нашли ее. Спасли ее. Теперь ничто не стояло между нами и горой. Но дым Фудзи растекался по небу, после заката начнется Обон, а девушка перед нами не могла и муху убить, не то что демона.
24
Несмотря на браваду, Чиё уснула, как только села в машину. Она сказала Такео, что призраки унесли Такео на гору, но пытки истощили ее так, что она уже не могла защитить его. Кейджи развернул машину, я не знала, успеет ли она восстановиться за короткое время пути. Она не проснулась, когда машина прыгала по ямам на дороге.
Такео и Рин давали Чиё столько ки, сколько могли, пока мы ехали на север. Рин застегнула на ее шее ожерелье со священным камнем. Камни источали теплое зеленое сияние, что окружило ее с головы до ног. Медленно заметные раны исчезали. Но я помнила, какой слабой она была после пары часов в комнате с кровью. Она почти день возвращала себе все силы.
Машины проносились мимо нас, двигаясь прочь от горы и грозящей беды. Дым заливал небо впереди. Земля дважды содрогнулась, и Кейджи приходилось при этом уводить машину на обочину и пережидать.
Но даже гнев горы не мешал Омори. Томоя так и сказал. Если вокруг горы не будет людей, которых призраки займут ночью, он поведет силы к людям. И гнев горы не убеждал его, что нужно освободить ками, чтобы успокоить вулкан. Он не хотел, чтобы они помешали его планам.
Чиё была без сознания, когда мы приблизились к подножию горы. Сердце замерло.