ГЛАВА 2
Кто-то еще решил проверить на прочность мою входную дверь. У этого кого-то, похоже, кулак побольше свиного окорока. - Мне это крайне не нравится, - пробормотал я. - Когда люди целыми взводами начинают ломиться в вашу дверь... Торнада отвела от меня взгляд и бросила: - Я скрываюсь. - Смотри не разбуди Покойника. - Шутишь? - Она показала на потолок. - Я буду наверху, найдешь меня, когда закончишь. Именно этого я и опасался больше всего. Дружба, не отягощенная обязательствами или сложностями, оказывается способна порождать свои проблемы. В маленькой комнате у дверей царила тишина. Я остановился и прислушался. Ни одна непристойность не нарушала благословенного молчания. Попка-Дурак снова уснул. Жаль, что это не последний сон вороны из джунглей. Не превратить ли дремоту в вечный покой, отправив птицу в путешествие, откуда нет возврата?.. Бум, бум, бум. Я посмотрел в глазок и увидел только маленькое рыжеволосое создание, которое, почти отвернувшись от меня, смотрело вдаль. Неужели эта крошка производила подобный грохот? В таком случае она, видимо, гораздо крепче, чем кажется на первый взгляд. Я открыл дверь. Она продолжала смотреть вдоль улицы. Осторожно выглянув, я проследил за ее взглядом. Пикси-подростки, расположившись на карнизе и решетках безобразного трехэтажного дома в полуквартале от меня по Макунадо-стрит, занимались тем, что швыряли вниз гнилые фрукты и разнообразные объедки. Компания гномов на мостовой орала и потрясала тростями, увертываясь от метательных снарядов. Гномы все как один были стары, облачены в серые невзрачные одежды и украшены бакенбардами. Не бородами, не усами, а бакенбардами, вроде тех, что можно уви деть на старинных портретах генералов, князей и капитанов торгового флота. Все гномы кажутся стариками, и они никогда не следят за модой. Во всяком случае, мне не доводилось встречать среди них женщин или юношей. Самый проворный из маленьких старикашек, распевая боевой гимн о торговых скидках и фьючерсных сделках на батат, выпустил обломок камня в одного из пикси и, как ни странно, попал. Пикси проделал сальто-мортале над головой гарпии, украшающей фронтон дома. Гномы начали скакать от восторга, радостно вздымая свои трости и посылая благодарности Великому Судии. Но отпрыск пикси вдруг расправил крылья и взмыл вверх, издевательски хохоча. Я произнес, обращаясь к рыжеволосой: - Все это пустое дело, бесполезный шум. Сражение идет вот уже целый месяц, и пока в нем никто не пострадал. Они все умрут от стыда, если с кем-нибудь из участников битвы, не дай Бог, что-то произойдет. Гномы делают состояния, финансируя войны, но сами не желают видеть кровь. Таков уж у гномов характер. На углу Макунадо с Дорогой Чародея я заметил закрытый портшез, а рядом с ним - странное существо: не то человек, не то горилла. Его руки как раз были похожи на то орудие, которым колотили в мою дверь. - Это создание ручное? - поинтересовался я. - Магвамп? Просто душка. Он такой же человек, как и вы. В тоне ее слышался вопрос: не оскорбила ли она, сама того не желая, своего дружка Магвампа? - Чем я могу быть вам полезен? Господи, до чего же мне хотелось быть ей полезным. Магвамп отошел на второй план. Я всегда старался быть ласковым с рыженькими, по крайней мере пока они не становятся ласковыми со мной. Рыжие всегда были моей слабостью, впрочем, ненамного опережая блондинок или брюнеток. Женщина обернулась ко мне. - Мистер Гаррет? - спросила она низким, хрипловатым, полным секса голосом. - Обычно я прохожу под этим именем. Сюрпризы, сюрпризы. Она была лет на десять старше, чем мне показалось с первого взгляда. Но время не отняло у нее ничего. Да, хорошее вино с возрастом становится только лучше. Со второй попытки я решил, что ей между тридцатью пятью и сорока. В моем нежном тридцатилетнем возрасте не обращают внимания на эту разновидность. - Вы так смотрите на меня, мистер Гаррет. Я всегда считала, что это невежливо. - Что? Ах, да. Прошу прощения. Попка-Дурак начал бормотать во сне о чем-то вроде межвидовой некрофилии. Это возвратило меня в реальный мир. - Чем могу помочь вам, мадам? Интересно, чем, кроме очевидного, если, конечно, она ищет добровольца. Я просто дивился на себя. Вообще-то женщины - мое слабое место, мое, если так можно выразиться, слепое пятно. Однако меня никогда не тянуло на зрелых матрон. Но в этой было нечто такое, что полностью завладело мной. И она это знала. Больше деловитости, Гаррет. Больше деловитости. - Мадам, я - Гаррет. Я заикался, спотыкаясь о свой язык так часто, что скоро на нем не осталось живого места от отпечатков подошв. Она наконец смилостивилась и улыбнулась. - Не можем ли мы уйти с воздуха в дом? - Да, конечно. Придерживая дверь, я отступил в сторону. Что плохого она нашла в воздухе? Погода - лучше не бывает. Облаков так мало, что не за что удержаться, если вдруг взмоешь в небо. В городе редко приходится видеть такую голубизну. Она без всякого жеманства протиснулась между мной и дверной рамой. Мы прижались друг к другу - иначе разминуться было невозможно. Я закрыл глаза. Стиснул зубы. И залепетал: - Мой кабинет - вторая дверь налево. Не могу предложить ничего, кроме пива и бренди. Мой слуга Дин в отъезде. Эта женщина, наверное, ведьма. Или, быть может, я утратил навыки общения. Очень скверно. - Бренди было бы в самый раз, мистер Гаррет. Ну ясно. Высший класс. - Одну минуту. Чувствуйте себя как дома. Метнувшись в кухню и лихорадочно разбрасывая в стороны все, что попадалось под руку, я нашел бренди. Дин не дурак выпить и припрятывает выпивку по разным местам, чтобы я не знал, сколько он ее накупил. Я налил бренди, надеясь, что Дин не станет пить отраву. Что я могу знать о бренди, если мой любимый напиток - пиво. Примчавшись в кабинет, я увидел, что зрелая рыжулька расположилась в кресле для клиентов. Нахмурившись, она изучала Элеонору. Усевшись, я тоже взглянул на любимую. Милая блондинка, напуганная и бегущая от чего-то, лишь слегка обозначенного на заднем плане картины. Если как следует вглядеться в живопись, можно прочитать всю зловещую историю. Картина полна магии, хотя часть ее и исчезла после того, как я разобрался с человеком, убившим Элеонору. Я ей все рассказал. Посетительница оказалась превосходной слушательницей. При этом я ухитрился не утонуть окончательно в собственных гормонах. Тщательно продумав линию поведения, я заметил: - Вы могли бы представиться, прежде чем мы двинемся дальше. По совести говоря, я чувствую себя не совсем удобно, обращаясь к даме: "Эй вы!" От ее улыбки у меня размякла даже эмаль зубов. - Меня зовут Мэгги Дженн. Маргат Дженн, если точно. Но все называют меня только Мэгги. Так вот оно, это чудовищное пророчество. Предо мной сидит старая карга, о которой говорила Торнада. Значит, старуха где-то потеряла свои костыли. - Имя Мэгги как-то не вяжется у меня с рыжим цветом, - неожиданно для самого себя выпалил я. Невероятно. Ее улыбка потеплела. - Надеюсь, вы не столь наивны, мистер Гаррет. - Просто Гаррет. Мистер Гаррет - мой дедушка. Нет, конечно. Я не раз наблюдал, как женщины мгновенно самым чудесным образом меняют свой облик. - Нет, нет. Я лишь слегка подкрасила волосы. Чуть больше рыжего, чем меня одарила природа. Обыкновенное тщеславие. Еще один арьергардный бой в войне со временем. Конечно. Несчастная беззубая развалина. - Мне кажется, вы сумели обратить время в бегство. - Вы очень милы. Она улыбнулась и наклонилась вперед. Мне стало еще жарче.
ГЛАВА 3
Мэгги Дженн схватила мою левую руку и стиснула ее. - Некоторым женщинам нравится, когда на них так смотрят, Гаррет. И им хочется ответить тем же. Она пощекотала мою ладонь. Я с трудом заставил себя дышать ровно. Шла явная обработка, впрочем, мне было все равно. - Но я здесь по делу, и будет лучше, если мы к нему вернемся. С этими словами она отняла свою руку. Видимо, к этому времени я, по ее расчетам, должен был окончательно растаять. И я растаял окончательно. - Мне нравится эта комната, Гаррет. Она о многом говорит. Подтверждает то, что я о вас слышала. Я ждал. Все клиенты обычно ведут себя так. Они, бедняжки, находятся в отчаянном положении, когда появляются у меня. Иначе они бы не пришли. Однако все они начинают ходить вокруг да около, прежде чем признаться, что утратили контроль над своей жизнью. Многие пускаются в пространные объяснения, почему выбрали именно меня. Вот как Мэгги Дженн. Некоторые, так и не дойдя до сути дела, отказываются от своих намерений. Мэгги Дженн не отказалась. - А я и не знал, что так знаменит. Это меня пугает. Очевидно, мое имя на слуху у правящего класса, к которому явно принадлежит Мэгги Дженн, хотя из ее слов и невозможно понять, в каком обществе она вращается. Вообще-то я избегаю слишком заметных дел и не люблю, когда на меня начинают обращать внимание. - Все внесли вас в списки лучших специалистов, Гаррет. Если вы хотите построить карету, то обращаетесь к Лео Тополю. Вздумали заказать не обыкновенную посуду - идете к Рикману Плаксу и сыновьям. Желаете купить туфли - приобретаете их у Тейтов. А если вам нужно подсмотреть и выследить, то вы направляетесь к Гаррету. - Итак, нам требуется подсмотреть и выследить. - Вы желаете, чтобы я перешла к делу? - Я привык, что люди долго топчутся вокруг своих проблем, прежде чем берут быка за рога. Она немного подумала: - Теперь я понимаю, почему они так делают. Это очень нелегко. Ну хорошо, к делу так к делу. Я хочу, чтобы вы нашли мою дочь. - Что?! Мэгги ошеломила меня. Я весь напрягся, ожидая, как она начнет заказывать убийство, а дама всего-навсего желала получить услугу, которую Гаррет оказывает постоянно. - Вы мне нужны, чтобы найти мою дочь. Она исчезла шесть дней назад. Я очень беспокоюсь. В чем дело? У вас такой забавный вид. - Он у меня всегда такой, когда я начинаю думать о работе. - Верно. У вас именно такая репутация. Что может заставить вас покинуть дом? - Побольше информации. И, естественно, размеры вознаграждения. Вот так-то. Имею полное право гордиться собой. Я взял обстановку под контроль и вернул деловую хватку, преодолев свои слабости. Не знаю, как это получилось, но я уже практически согласился принять дело. Вообще-то, несмотря на репутацию лентяя, я постоянно занимаюсь небольшими делами, зарабатывая марку-другую. Работа помогает мне избегать постоянного общения с Дином, Покойником и Попкой-Дураком. Покойник считает, что мир только улучшится, если я уработаюсь до смерти. Попка-Дурак ничего не считает, а лишь нецензурно ругается. - Ее зовут Жюстина. Она недавно достигла совершеннолетия. Я стараюсь не вмешиваться в ее дела. - Совершеннолетняя? Выходит, вам во время ее рождения было всего десять?.. - Лесть заведет вас очень далеко, Гаррет. Мне было восемнадцать. Ей стало восемнадцать три месяца назад. Арифметикой можете не заниматься. - Да вы же просто весенний цыпленок. Двадцать пять плюс еще несколько лет ценного опыта. Вы еще можете продолжать подсчеты. Держу пари, что все принимают вас за сестру Жюстины. - Ну что за милый болтун! - Я всего-навсего честен. Вначале я немного отвлекся... - Держу пари, Гаррет, женщины вас обожают. - Ну конечно! Вы же слышали, как они распевают романсы на улице. Вы видели, как они карабкаются по стенам, чтобы проникнуть в мой дом через окна второго этажа. Танфер есть Танфер, и на первом этаже у меня лишь одно окно в кухне, да и его защищает металлическая решетка. Глаза Мэгги Дженн лукаво блеснули. - Мне следовало встретиться с вами раньше, Гаррет. Взгляд ее обещал многое. Наверное, то, чего я тоже желал. Рыжим я никогда не мог ни в чем отказать. - Вернемся к делу, - продолжила она. - Жюстина оказалась в плохой компании. Не могу сказать ничего конкретного, но мне не нравилась эта молодежь. Казалось, что в них таится нечто злобное. Правда, мне нечем это подтвердить. У всех родителей, разыскивающих пропавших детей, есть одна общая черта. Им не нравятся те, от кого без ума их дитя. Ребенок ушел из дома потому, что попал в скверную компанию. Даже пытаясь продемонстрировать непредвзятость, родители все равно обвиняют друзей. Послушали бы вы их, если друг или подруга принадлежат к противоположному полу. - Прежде чем приступить к поиску, вы хотите узнать о моей дочери как можно больше, не так ли? Оказывается, ни слова не говоря, мы оба пришли к согласию о том, что я начинаю работать на маму Дженн. Мама Дженн привыкла, что все идет так, как того желает она. - Хорошо бы. Я знаю одного типа моей профессии, который находит пропавших, мысленно проникая в черепную коробку того, за кем ведет охоту. Он обращает внимание только на характер объекта. По сути дела, начинает почти отождествлять себя с ним. Конечно, работа идет легче, если он представляет все в рамках более общей картины. - Вам следует рассказать мне о каких-нибудь своих делах. Я совершенно не знаю этой стороны жизни. Должно быть, она очень волнительна. Почему бы вам, допустим, не прийти ко мне на ранний ужин? Осмотрите комнату Жюстины, ее вещи и зададите мне все необходимые вопросы. После этого вы сможете решить, беретесь за дело или нет. Мэгги улыбнулась, и на фоне этой улыбки побледнели все ее предыдущие упражнения по этой части. Я был запечен и зажарен. Мною откровенно манипулировали, но я этим восхищался. - Как раз сегодня вечером я свободен, - заявил я. - Превосходно, - бросила Мэгги, натягивая перчатки телесного цвета, которые я раньше не заметил. Она еще раз взглянула на Элеонору, помрачнела и содрогнулась, как от холода. Элеонора вполне способна произвести подобный эффект. - Как насчет пяти часов? - спросила Мэгги. - Буду. Скажите где. Лицо под рыжими волосами потемнело. Большая ошибка, Гаррет. Предполагается, что ты должен знать и без объяснений. К сожалению, я так мало знал о Мэгги Дженн, откуда мне догадаться, что мое невежество по части ее личности и места жительства вызовет раздражение. Но передо мной была настоящая леди. Она не отказалась от моих услуг. Поколебавшись всего несколько секунд, она назвала свой адрес. И тут я по-настоящему разволновался. Речь шла о жилье высоко на Холме, там, где обитают самые могущественные и самые богатые из числа богатых и могущественных. Высота размещения на Холме служит индикатором величины состояния и общественного положения. Улица Голу бого Полумесяца, насколько я знал, была эпицентром этого сказочного мира. Мэгги Дженн - дама с обширными связями, но я все же не понимал, почему обязательно должен знать ее имя. Все прояснится, когда без этого нельзя будет обойтись. Я проводил милую леди до входной двери. Милая леди продолжала излучать манящее тепло. Интересно, неужели весь сегодняшний вечер будет посвящен только делу о пропавшей дочери?