— Похоже, она захочет, чтобы ты замочил кое-кого.
— Повтори, не понял… — Я, признаться, ждал совсем другого. — Знаешь…
2
Кто-то еще решил проверить на прочность мою входную дверь. У этого кого-то, похоже, кулак побольше свиного окорока.
— Мне это крайне не нравится, — пробормотал я. — Когда люди целыми взводами начинают ломиться в вашу дверь…
Торнада отвела от меня взгляд и бросила:
— Я скрываюсь.
— Смотри не разбуди Покойника.
— Шутишь? — Она показала на потолок. — Я буду наверху, найдешь меня, когда закончишь.
Именно этого я и опасался больше всего.
Дружба, не отягощенная обязательствами или сложностями, оказывается способна порождать свои проблемы.
В маленькой комнате у дверей царила тишина. Я остановился и прислушался. Ни одна непристойность не нарушала благословенного молчания. Попка-Дурак снова уснул.
Жаль, что это не последний сон вороны из джунглей. Не превратить ли дремоту в вечный покой, отправив птицу в путешествие, откуда нет возврата?..
Бум, бум, бум.
Я посмотрел в глазок и увидел только маленькое рыжеволосое создание, которое, почти отвернувшись от меня, смотрело вдаль. Неужели эта крошка производила подобный грохот? В таком случае она, видимо, гораздо крепче, чем кажется на первый взгляд. Я открыл дверь. Она продолжала смотреть вдоль улицы. Осторожно выглянув, я проследил за ее взглядов.
Пикси-подростки, расположившись на карнизе и решетках безобразного трехэтажного дома в полуквартале от меня по Макунадо-стрит, занимались тем, что швыряли вниз гнилые фрукты и разнообразные объедки. Компания гномов на мостовой орала и потрясала тростями, увертываясь от метательных снарядов. Гномы все как один были стары, облачены в серые невзрачные одежды и украшены бакенбардами. Не бородами, не усами, а бакенбардами, вроде тех, что можно увидеть на старинных портретах генералов, князей и капитанов торгового флота. Все гномы кажутся стариками, и они никогда не следят за модой. Во всяком случае, мне не доводилось встречать среди них женщин или юношей.
Самый проворный из маленьких старикашек, распевая боевой гимн о торговых скидках и фьючерсных сделках на батат, выпустил обломок камня в одного из пикси и, как ни странно, попал. Пикси проделал сальто-мортале над головой гарпии, украшающей фронтон дома. Гномы начали скакать от восторга, радостно вздымая свои трости и посылая благодарности Великому Судии. Но отпрыск пикси вдруг расправил крылья и взмыл вверх, издевательски хохоча.
Я произнес, обращаясь к рыжеволосой:
— Все это пустое дело, бесполезный шум. Сражение идет вот уже целый месяц, и пока в нем никто не пострадал. Они все умрут от стыда, если с кем-нибудь из участников битвы, не дай Бог, что-то произойдет.
Гномы делают состояния, финансируя войны, но сами не желают видеть кровь. Таков уж у гномов характер.
На углу Макунадо с Дорогой Чародея я заметил закрытый портшез, а рядом с ним — странное существо: не то человек, не то горилла. Его руки как раз были похожи на то орудие, которым колотили в мою дверь.
— Это создание ручное? — поинтересовался я.
— Магвамп? Просто душка. Он такой же человек, как и вы.
В тоне ее слышался вопрос: не оскорбила ли она, сама того не желая, своего дружка Магвампа?
— Чем я могу быть вам полезен?
Господи, до чего же мне хотелось быть ей полезным. Магвамп отошел на второй план.
Я всегда старался быть ласковым с рыженькими, по крайней мере пока они не становятся ласковыми со мной. Рыжие всегда были моей слабостью, впрочем, ненамного опережая блондинок или брюнеток.
Женщина обернулась ко мне.
— Мистер Гаррет? — спросила она низким, хрипловатым, полным секса голосом.
— Обычно я прохожу под этим именем.
Сюрпризы, сюрпризы. Она была лет на десять старше, чем мне показалось с первого взгляда. Но время не отняло у нее ничего. Да, хорошее вино с возрастом становится только лучше. Со второй попытки я решил, что ей между тридцатью пятью и сорока. В моем нежном тридцатилетием возрасте не обращают внимания на эту разновидность.
— Вы так смотрите на меня, мистер Гаррет. Я всегда считала, что это невежливо.
— Что? Ах, да. Прошу прощения.
Попка-Дурак начал бормотать во сне о чем-то вроде межвидовой некрофилии. Это возвратило меня в реальный мир.
— Чем могу помочь вам, мадам?
Интересно, чем, кроме очевидного, если, конечно, она ищет добровольца.
Я просто дивился на себя. Вообще-то женщины — мое слабое место, мое, если так можно выразиться, слепое пятно. Однако меня никогда не тянуло на зрелых матрон. Но в этой было нечто такое, что полностью завладело мной. И она это знала.