Бум!!!
Плеймет неуклюже рухнул на пол. Стручок спрыгнул вовремя, избежав участи бутерброда. Везунчик. Вместо того чтобы превратиться в лепешку и затем собирать раздробленные кости, он вышел из заварушки целым и невредимым.
Иная участь ожидала Плеймета. Мой приятель хотел подняться, но Морли обрушил на него град ударов, таких частых, что мелькающих рук почти не было видно. Плеймету это явно не понравилось. Он, видимо, решил, что настало время снять мешок и взглянуть, кто доставляет ему такие неприятности. Морли начал еще стремительнее обрабатывать великана, в основном те части тела, удары по которым лишают обычного человека способности двигаться.
И вот наступил миг, когда Плеймет, погребенный под десятком тел, наконец прекратил борьбу.
14
Морли, тяжело дыша, взирал на Плеймета сверху вниз.
Я вошел в помещение, расплывшись в улыбке:
— Поздравляю. Вы все-таки уложили его.
Морли посмотрел на меня остекленевшими глазами. На какой-то миг он меня не узнал. А узнав, взвыл:
— Боже мой! Ты. После всего тебя здесь только и не хватало!
Я оглянулся посмотреть, кто посмел вызвать такое расстройство чувств у моего лучшего друга. Сейчас я ему покажу! Но парень оказался слишком быстр. Кроме меня, в дверях никого не было.
Я изобразил на физиономии обиду. Мне частенько приходится забегать по делу в заведение Морли, и его служащие постоянно изводят меня. Естественно, я не даю им спуску.
Облюбовав столик и выбрав стул, я расположился поудобнее и, рассмотрев как следует Плеймета, спросил:
— Что случилось? Чтобы этот парень обидел муху, его надо до ушей накачать наркотиками.
Морли сделал несколько глубоких вдохов, успокоился, придвинул стул и присоединился ко мне.
— Превосходный вопрос, Гаррет.
Плеймет не двигался. Рев, исходивший из-под горы тел, подозрительно напоминал храп.
Морли Дотс невысок по меркам взрослого человека. Но он не совсем человек. Его предками были темные эльфы. Кроме того, он никогда не позволял ничему человеческому в нем вставать на его пути.
Быть может, во всем виновата кровь гибрида, текущая в жилах Морли. Он соткан из контрастов. Его профессия противостоит его хобби. Заведение с вегетарианским меню стало притоном для половины отъявленных уголовников Танфера. Еще контраст: одна половина его клиентов — отпетые бандиты, другая — клоуны, желающие питаться только здоровой едой и с наслаждением поглощающие растительную массу неизвестного происхождения.
— Мальчишка повел себя прекрасно, — заметил Морли, бросив взгляд на Стручка.
Настоящее его имя — Нарциссио. Но так его называла только мамочка.
— Очень хорошо, — согласился я. — Типичный пример, когда храбрости больше, чем мозгов.
— Что ж, здесь он следует семейным традициям.
— Итак, что случилось?
Морли, мгновенно раскалившись добела, проорал:
— Эй, Яйцеголовый! Немедленно яви передо мной свою дурацкую жопу!
Я сильно изумился. От Морли очень редко можно услышать вульгарность. Он считает себя всего лишь эдаким шалуном-джентльменом. Эти шалуны-джентльмены скользкие, будто смазаны свиным салом. Но злодей остается злодеем, и Морли один из худших, потому что ему постоянно удается выйти сухим из воды. Мне следовало бы прихватить его, и я не делаю этого только потому, что он мой друг.
Из кухни возникло существо разбойного вида. Оно было облачено в белый поварской наряд, но его послужной список был начертан шрамами на роже. Он был стар и казался тупым как пень. Так вот что случается с крутыми парнями, если они доживают до старости. Все ясно. Они становятся поварами или официантами. Но, честно говоря, я не представлял себе, как этот тип ухитрился дожить до преклонных лет и появиться здесь. Для такого, как он, пережить день — уже большое везение.
Может быть, боги любят ущербных?
Морли поманил его к себе.
Яйцеголовый неохотно двинулся к нам, бросая короткие взгляды в сторону Плеймета, который открывался взгляду по мере того, как люди вылезали из куча-мала и отправлялись собирать кости своих товарищей.
— Ничего себе заваруха! — начал Морли.
— Ага, босс, заваруха что надо.
— Как ты думаешь, почему я не могу избавиться от мысли, что это целиком твоя вина? Не потрудишься ли объяснить, почему передо мной сразу возникло твое лицо, как только мой друг поинтересовался, что здесь случилось?
Неужели сегодня действительно день чудес? Дотс никогда раньше не называл меня своим другом.