Вдруг до меня донеслось:
— Эй, Гаррет! Дожидаясь тебя, можно поседеть.
Торнада, будь она неладна! Не могу же я все держать в памяти.
Я медленно поднялся, продолжая размышлять о своем. Мэгги Дженн, вне всякого сомнения, околдовала меня. Я даже почти забыл о разочаровании, постигшем меня с Линдой Ли.
Торнада сидела на ступенях лестницы, ведущей на второй этаж.
— Чем ты занят, Гаррет? Старуха свалила минут пятнадцать назад. — Она почему-то забыла упомянуть о воплях Линды Ли.
— Я думал.
— Это чрезвычайно опасно для человека в твоем состоянии.
— А?..
Я не нашел яркого ответа. Всего лишь десятитысячный раз в жизни. Остроумный контрудар родится где-нибудь перед рассветом, когда я, мучась от бессонницы, буду вертеться в постели.
Торнада подошла к комнате Покойника и сунула туда нос. Его обитель занимала добрую половину первого этажа. Все четыреста пятьдесят фунтов моего дружка были погружены в кресло и бездвижны, как сама смерть. Нос логхира, смахивающий на хобот слона, на целый фут спускался ему на грудь. На Покойнике начала собираться пыль, но всякие паразиты до него еще не добрались. Нет смысла пока заниматься чисткой, а может быть, успеет вернуться Дин и вообще избавит меня от малоприятной заботы.
Торнада прикрыла дверь и, повернувшись, схватила меня за локоть.
— Он совсем отпал, — заявила она уверенно.
Покойник совершенно не прореагировал на нее. Он недолюбливал женщин и среди них особенно — Торнаду. Однажды я даже угрожал ему, что выгоню Дина и вместо него поселю у себя эту бестию.
— Что она сказала? — поинтересовалась Торнада, когда мы начали подниматься по лестнице на второй этаж. — Кто жертва?
— А ты не знаешь?
— Я не знаю ничего. Мне известно одно: если я выясню, кого ты должен пришить, то получу ночной горшок, полный золота.
Деньги для Торнады — это все. Разумеется, они имеют значение для всех нас. Как это поется: «…весело с ними, грустно без них». Но для Торнады бабки значат больше, чем ее ангел-хранитель.
— Она хочет, чтобы я нашел ее дочь, которая отсутствует шесть дней.
— Повтори! Чтоб мне сдохнуть! Я была уверена, что она будет толковать об убийстве.
— Почему?
— Да нипочему. Наверное, неправильно выстроила факты. Значит, пропал ребенок. Ты берешься за работу?
— Пока размышляю. Я должен посетить ее дом, осмотреть вещи ребенка и затем решить окончательно.
— Но ты ведь согласишься? Может, удастся вытрясти из старой карги двойную плату?
— Заманчивая идея. Пока не удалось получить и одинарной.
— Ну и хитрый же ты негодяй! Мечтаешь очаровать старуху. Находишься со мной, а думаешь о карге. Ну и прохвост!
— Торнада! Эта женщина годится мне в матери.
— В таком случае либо ты, либо твоя мамочка врете о своем возрасте.
— Да ты же первая утверждала, что она старая рухлядь.
— Какое это имеет значение? К черту! Я прощаю тебя, Гаррет. Как я уже сказала: ты здесь, а она — нет.
Спорить с Торнадой — значит плевать против ветра. Один ущерб.
Лишь значительно позже ценой огромных усилий я сумел избавиться от нее, чтобы успеть на ужин к Мэгги Дженн.
6
— Так-то, — тихонько, чтобы не услышал Попка-Дурак, сказал я, обращаясь к Покойнику. — Я провел день с прекрасной блондинкой. Это была божья кара. Теперь мне предстоит провести вечер с роскошной рыжеволосой леди.
Он ничего не ответил. А если бы не спал, наверняка не упустил бы возможности высказаться. Торнада занимала особое место в его сердце. Покойник наполовину уверовал в мои угрозы жениться на ней.
Тихо посмеиваясь, я прокрался на цыпочках к входной двери. Перед отъездом Дин нанес мне значительный финансовый урон, поставив на новую дверь запирающийся на ключ замок. Я вполне обходился теми задвижками и щеколдами, которыми он стучал, замыкаясь от внешнего мира, как только я выходил из дома. Дин облек своим доверием совершенно бесполезную вещь. Такой замок способен остановить исключительно честного человека. Нашей главной защитой остается Покойник.
Логхиры, живые они или мертвые, обладают массой талантов.
Я заспешил прочь, посылая улыбки всем и никому одновременно. Наша округа плотно заселена разнообразными нечеловеческими существами, большую их часть составляют неотесанные беженцы из Кантарда. Эти существа не стесняются громогласно высказывать свое мнение и создают постоянное беспокойство.
Но гораздо хуже них псевдореволюционеры. Эти толпятся и роятся повсюду, переполняя таверны, громко и глупо рассуждая о своих еще более глупых догмах. Я понимаю их чувства. Мне тоже не очень нравится Корона. Но в то же время я знаю, что ни один из нас — ни я, ни они — не готов примерить на себя королевскую мантию.