Председатель суда: «Димитров, я говорил уже, что вам не следует заниматься коммунистической пропагандой. Вы не должны удивляться, если свидетель приходит в волнение».
Димитров: «Я вполне удовлетворен ответом министра».
Геринг (продолжая кричать): «Убирайтесь вон, вы – негодяй!»
Председатель суда (обращаясь к полицейскому офицеру): «Уведите его».
Димитров (уже уводимый полицией): «Вы боитесь моих вопросов, господин министр?»
Геринг: «Подождите, пока мы вас не выведем за пределы суда, вы – негодяй!»
Светские манеры и дипломатическое искусство явно изменили Герингу на Лейпцигском процессе. А умелая и мужественная самозащита Димитрова способствовала провалу первоначального замысла нацистов, затевавших процесс. Димитров, Танев, Попов и Торглер были оправданы. Правда, Торглер снова был брошен в тюрьму. К этому времени все партии кроме нацистской были запрещены, а многие члены коммунистической и социал-демократической партий оказались за решеткой или колючей проволокой.
К концу 1933 г. Геринг получил от Гинденбурга чин генерала пехоты, от Гиммлера – звание обергруппенфюрера СС. Он восстановил себя также в иерархии СА. Геринг получил высшую награду Италии от Муссолини. В это время Геринг стал проявлять и несдержанность в еде. Он быстро толстел, отчаянно боролся с полнотой и поэтому был вынужден постоянно менять свою одежду. Однако ни растущая полнота, ни его постоянные переодевания в различные мундиры с орденами и медалями, ни фиаско в Лейпциге не уменьшили популярности Геринга среди значительной части населения Германии. Фришауэр писал: «Геринг в своей щегольской форме и с многочисленными наградами, жирный Геринг, предмет шуток, стал в глазах немцев наиболее популярной фигурой в нацистском правительстве – по-своему обаятельной, общительной, с веселым нравом».
Иным было отношение к Герингу за пределами Германии. Фришауэр писал: «За границей же ответственность за жестокость СА, яростные расправы гестапо возлагались именно на него. Его речи не утрачивали жестокости даже тогда, когда страсти, которые они вызывали среди его сторонников, влекли для него серьезные осложнения». По этой причине приезд Геринга в Лондон в мае 1937 г. на коронацию короля Георга VI вызвал столь бурный протест, что он был вынужден вернуться в Берлин после 12 часов пребывания в германском посольстве.
Геринг не ограничивался организацией свирепых репрессий по отношению к политическим противникам нацизма. К таким же мерам он прибег и по отношению к бывшим товарищам по партии и СА. В «ночь длинных ножей» 30 июня 1934 г. массовые аресты в Берлине среди штурмовиков и других лиц, заподозренных в заговоре против Гитлера, проводились под контролем Геринга и Гиммлера. Арестованных доставляли в частную резиденцию Геринга на Лейпцигерштрассе. Геринг и Гиммлер, установив личность задержанного, предъявляли ему обвинение в измене и выносили приговор – расстрел. Вскоре приговор приводился в исполнение.
Тогда Геринг заявил: «Возможно, я буду стрелять с слишком близкого расстояния или слишком часто, главное для меня заключается в том, чтобы стрелять!» Наряду со штурмовиками были застрелены дома бывший рейхсканцлер Шляйхер и его жена, а также Грегор Штрассер. Был арестован и бывший гость салона Геринга принц Август-Вильгельм, но Геринг пощадил его и выслал в Швейцарию. По воспоминаниям Шпеера, в те дни «Геринга изображали спасителем положения в Берлине». За свои действия Геринг получил одобрение от президента Гинденбурга, который был рад расправе с ненавистными ему штурмовиками. Престарелый фельдмаршал направил Герингу телеграмму, в которой говорилось: «Примите мое одобрение и признательность за ваши успешные действия в подавлении крупной измены. С товарищеской благодарностью и приветом. Фон Гинденбург».
К этому времени Герман Геринг занимал второе место в нацистском руководстве после Адольфа Гитлера. Поэтому после смерти Гинденбурга 2 августа 1934 г., когда Геринг предложил Гитлеру занять пост президента Германии, фюрер выразил желание видеть Геринга рейхсканцлером. Потом на Нюрнбергском процессе Геринг утверждал, что именно он предложил Гитлеру совместить обе должности на манер американского президента. Фришауэр утверждает: «Фактом, однако, является то обстоятельство, что он был глубоко разочарован, когда Гитлер действительно принял такой курс».
Одновременно Геринг расширял сферу своей деятельности. Он объявил, что Германия требует «равенства в воздухе». Наличие тайно созданной военной авиации было рассекречено, а Геринг стал главнокомандующим германскими военно-воздушными силами, или люфтваффе. Еще в мае 1933 г. Геринг дал промышленности заказ на производство не менее 1000 самолетов. Если Гудериан был апологетом решающей роли танков в грядущих военных действиях, то Геринг был поклонником военной доктрины генерала Дуэ, исходившей из первостепенной роли авиации в современной войне. Геринг хотел, чтобы немецкая авиация «обращала в пыль» любых врагов, где бы они ни появлялись. В 1935 г. на собрании офицеров люфтваффе он заявил, что намеревается «создать военно-воздушные силы, которые будут брошены на врага как удар возмездия. Еще до начала поражения враг должен чувствовать, что он пропал».