- Конечно, - с трудом выговорил Хэн. - Могу вас понять.
Он не знал, чего ожидать от Дракмус. Решил, что она затаила на него злобу за то, что он дрался с нею. Но похоже, она не собирается ему мстить. Ну, если она не намерена вымещать на нем свою злость, то он уж тем более. И все-таки он никак не ожидал, что селонианка начнет пополнять свой словарный запас. Почему ее так интересуют кузены? Сам он слишком подробно в селонианские отношения не вдавался, но кое-что знал о них.
Селониане животные стадные, которые живут наподобие общественных насекомых обособленными группами, которые они называют логовищами. Обычно члены логовища живут вместе, но бывает и так, что они могут быть разбросаны и даже жить отдельно от остальных. Главную роль тут играло кровное родство, а не географическая близость членов.
В каждом логовище обычно было несколько самцов-производителей и только одна плодовитая самка, королева. Эта королева производила на свет все потомство логовища. Ежегодно она раза четыре или пять рожала по пять или больше детенышей. Так продолжалось тридцать или сорок лет. Лишь один из ста детенышей рождался самцом, зато все самцы были плодовитыми. Из пятисот самок лишь одна рождалась способной к деторождению. Большинство особей, принадлежащих к одному логовищу, представляли собой бесплодных самок. Как ни странно, но именно самцы и самки, способные к оплодотворению, являлись угнетаемым, если не унижаемым, меньшинством. Бесплодные особи относились к плодоносящим как к производительному стаду. Власть находилась не в руках матери-королевы, а в руках одной из ее бесплодных дочерей, теток или сестер, которые по существу были ее владелицами.
Порядки очень странные, подумал Хэн. Разумеется, человеческие отношения для Дракмус столь же непонятны, как и ему - отношения между селонианами.
- У вас, селониан, все несколько по-другому, - заметил он.
- Да, да, - рассеянно проговорила Дракмус. - Совсем по-другому. - Она свернула свой хвост кольцом на коленях. - Но этот ваш двоюродный брат. Он не подобный вам.
Хэн почувствовал, как кружится у него голова. У него был трудный день и без этой селонианки, изображающей из себя ученого-антрополога. Однако по интонации ее голоса он понял, что она существо упрямое. Не успокоится, пока не удовлетворит свое любопытство.
- Это и так, и не так, - ответил он. - Мы внешне очень похожи, и голоса у нас похожи. Но думаем мы по-разному. Вот почему он пьянствует со своими приятелями, а я сижу в тюремной камере.
- Это так принято у человеческих кузенов? Выглядеть одинаковые, думать не одинаковые?
- Правила не существует, - объяснил Люк. - Бывает по-разному. Родственники могут значительно отличаться друг от друга. Мы с Тракеном похожи друг на друга гораздо больше, чем многие другие родичи. Двоюродные братья чаще всего поступают совершенно по-разному,
- Очень большого интереса, - сказала Дракмус. - Очень большого. Он ваш враг? Это истинная правда? Вы оба одной крови, а действуете против друг друга?
- Это правда, - ответил Хэн. - Сущая правда.
Дракмус задумчиво помахала хвостом.
- Изумление. Мы, селониане, мы знаем: другие существа разные, но знание - это не понимать. Против одной крови…
- Вот именно, - согласился Хэн Соло. - Против нее самой. - Он совсем обессилел. Долго ли ему придется вести этот светский разговор? Еще немного, и он упадет. Но допустить, чтобы Дракмус обиделась, нельзя. Тем более что у нее такие острые зубы. После некоторого колебания он решил-таки рискнуть.
- Послушайте, я не хочу вас обидеть, но поскольку, как мне кажется, вы не собираетесь рвать меня в клочья, скажу, что я порядком устал. Почему вас так интересует этот вопрос? Неужели его нельзя отложить?
- Он меня много интересует, - возразила Дракмус. - Теперь моя верю, вы не подобная ему, хотя не понимаю, почему так. Моя рада, что вы не одинаковые. Поэтому вы должны радоваться.
- Почему? - удивился Хэн.
- Потому что один из вас много плохая. Если бы моя решила, что вы подобная ему, я бы вырвала ваш глотку.
Хэн с улыбкой поклонился.
- В таком случае я рад, что вы не находите нас одинаковыми. Но я весь разбит.
- Разбит? Да, моя вас сильно разбить. Извинения.
- Да нет же, Я не об этом. Я разбит - это значит, что я устал, измучен…
- Ага. Вам нужно отдыхать. Понятно.
- Вот и хорошо. Если вы обещаете не вырвать мне ночью глотку, то нельзя ли продолжить беседу утром?
Дракмус негромко зашипела - так селониане смеются - и откинулась на койку.
- Моя обещаю, уважаемый Хэн Соло. До утра ваше горло в целости и сохранности. Моя не трогать вас этой ночью. Но нам есть много обсудить.
- Обещаю, мы все с вами обсудим, - произнес Хэн, устраиваясь поудобнее на койке. Теперь он чувствовал: себя в безопасности. По крайней мере пока. Большинство селониан до свирепости, до беспощадности откровенны. Если Дракмус сказала, что ночью его не тронет, то ему нечего бояться.
Хотя бы до утра. Хэн обратил внимание на то, что сокамерница оставила вопрос не решенным окончательно.
Он закрыл глаза и тотчас уснул.
Прижавшись к окулярам макробинокля, устремленного в ночное небо планеты Сакоррия, Тендра Ризант поняла, что происходит нечто особенное. Нечто недоброе.
Мощный бинокль, установленный на треногу, был оснащен усовершенствованным автоматическим следящим устройством, которое позволяло без труда обнаружить любой объект, движущийся по орбите. По существу она могла бы обойтись и без прибора такой разрешающей способности и сложности, поскольку крупные корабли, движущиеся по своей орбите, можно было видеть и невооруженным глазом, если знаешь, где их искать. Непродолжительное время спустя она знала, где его надо искать.