«Пожалуйста, — взмолился Таммо, — позволь мне тебя спасти! Возьми кристалл!»
«Нет, — ответила Иви и печально посмотрела в глаза наследнику. — Если мне суждено погибнуть вместе с Дракулой, пусть будет так».
Повелитель горел ярким пламенем, а Иви начала медленно, но неумолимо тлеть. Таммо уже собирался нарушить приказ ирландки и броситься к ней сквозь солнечный свет, чтобы принести спасительный кристалл, но тут у распахнутых ворот церкви послышался какой-то шум.
Перескочив порог, волк с первого взгляда осознал весь ужас того, что творилось в храме, и громко завыл.
— Сеймоур! — выдохнул Таммо.
Не было нужды спрашивать оборотня, где он был все это время. Взглянув на кусок тяжелой цепи, свисавший с волчьей шеи, наследник сразу же все понял. На этот раз Иви попыталась любыми средствами удержать брата подальше от Дракулы. И ей это удалось... почти удалось.
Скользнув по гладкому церковному полу, Сеймоур взглянул на Таммо и, прежде чем тот успел что-либо понять, прыгнул и вырвал у него из рук цепочку с кристаллом.
— Нет! — отчаянно закричала Иви.
Сеймоур прыгнул к ней, и Таммо показалось, что волку удалось набросить цепочку на шею вампирши. А затем Иви и Дракулу охватил огромный столб пламени,
Он был таким мощным и ярким, что Таммо на секунду зажмурился, а когда снова открыл глаза, перед ним уже ничего не было. Ошеломленный наследник часто заморгал.
Яркий свет и огонь исчезли. Церковь тамплиеров лежала перед ним в предрассветных сумерках.
Но что случилось с Дракулой? И главное — что случилось с Иви?
Клубящийся дым несколько мгновений застилал Таммо взгляд. Затем через церковь промчался сильный порыв ветра и развеял чад и туман. Таммо уставился на середину круглого нефа. Там, где раньше стоял Дракула, наследник увидел лишь небольшую кучку смешанной с пеплом земли. От повелителя не осталось и следа. И от Иви тоже...
Таммо видел перед собой лишь Сеймоура, который приземлился на одну из надгробных плит, а теперь обернулся и так же изумленно смотрел на место, где только что боролась за свою жизнь Иви. Оборотень поднял глаза и встретился с Таммо взглядом. Вампир и волк медленно пошли навстречу друг другу. Казалось, их ноги были налиты свинцом. Выйдя на середину церкви, Таммо и Сеймоур молча уставились на кучку пепла — вот и все, что осталось от Иви и от могущественного отца всех вампиров.
Нет, не все. Таммо присел и дрожащими пальцами вытащил из пепла кольцо, которое всего пару минут назад сверкало на пальце Дракулы. Казалось, свернувшийся серебряный дракон внимательно смотрит на Таммо своими мерцающими глазами.
«Там есть что-то еще», — заметил Сеймоур.
Наследник осторожно сдвинул пепел в сторону и рядом с тонкой цепочкой и парой осколков кристалла увидел второе кольцо. Это был еще один миниатюрный дракон, вцепившийся пастью и собственный хвост. Его неподвижные глаза-камешки так же пристально смотрели на волка и на вампира. Однако это кольцо было чуть меньше предыдущего, ведь оно предназначалось для тонкого пальчика тринадцатилетней девушки.
Таммо и Сеймоур долго не могли оторвать взгляд от горки из пепла и земли. Никто из них не сказал ни слова. Да и что тут можно было сказать? Дракула был побежден, но какой ценой? Они навсегда потеряли Иви.
Наконец Таммо поднялся на ноги.
— Хочешь забрать его? — спросил он у Сеймоура, протягивая ему кольцо.
Шерсть у волка вздыбилась. Он отошел в сторону.
«Нет! Череда несчастий началась в тот самый день, когда Иви надела на палец это кольцо! Я не хочу хранить ничего, что будет напоминать мне о Дракуле!»
Сеймоур завыл и широкими прыжками направился к двери. Он выскочил из церкви, промчался через двор и скрылся за углом одного из зданий.
Таммо посмотрел оборотню вслед. Затем он сунул оба кольца в карман и развернулся. Двор был залит солнечным светом, но здесь, в церкви, наследник мог спокойно переждать до вечера. Таммо оставил позади круглый неф и побрел через хоры по направлению к алтарю.
Дойдя до края могилы, он остановился и заглянул в открытый гроб, где еще несколько часов назад лежала прекрасная Эржебет. Ее нетронутые временем останки тоже исчезли. От них осталась лишь кучка пепла. Нет, теперь никакая сила не могла воскресить мать всех вампирских кланов.
Ни ее, ни Иви.
Таммо осторожно опустил крышку гроба и улегся на дно могильной ямы. Там он и остался лежать, думая о той, что ушла навсегда, до той самой минуты, пока солнце снова не скрылось за горизонтом, разбудив всех вампиров.
* * *
На улице посреди двора под яркими лучами утреннего солнца стояли Брэм и Латона. Ирландец крепко сжал руки девушки в своих ладонях и внимательно посмотрел ей в глаза. Латона выдержала его взгляд.
— Жаль, что мне так и не удалось тебя переубедить, — с грустью сказал Брэм.
— Это моя жизнь, — тихо произнесла Латона.
— Да, я знаю, — кивнул ирландец. — Я не имею права в нее вмешиваться. И все же, став твоим опекуном, я очень привязался к тебе, и теперь мне непросто тебя отпустить.
— Всем отцам рано или поздно приходится отпускать своих дочерей, — с улыбкой ответила девушка. — Представь, что Малколм обычный молодой человек, который берет меня в жены и увозит к себе на родину, если тебе так легче.
Брэм немного вымученно улыбнулся в ответ. Затем он крепко обнял Латону и поцеловал ее в лоб.
— Ну что ж, тогда я желаю тебе, чтобы ты была самой счастливой девушкой в мире и никогда не пожалела о своем выборе.
— Да, я тоже себе этого желаю.
Когда Брэм наконец отступил от Латоны, к ней подошел ван Хельсинг, наблюдавший за этой сценой с расстояния нескольких шагов. Он тоже обнял девушку.
— Вы отважная барышня. Возможно, в один прекрасный день — или в одну прекрасную ночь — мы еще увидимся, и тогда вы расскажете мне о своем новом существовании. Мне было бы очень интересно послушать!
— А вы не боитесь, что я нападу на вас и выпью всю вашу кровь? — усмехнулась Латона.
Брови ван Хельсинга удивленно взметнулись вверх.
— Ничуть. Я ведь грозный охотник на вампиров, разве вы уже забыли?
— Нет, об этом я вряд ли когда-нибудь забуду, — ответила Латона и еще раз пожала руку профессору.
Затем девушка снова обняла Брэма.
— Вам пора уходить, — произнесла она сдавленным голосом. — Спасибо тебе за все, что ты для меня сделал, Брэм. Я всегда буду об этом помнить. Целую вечность.
С этими словами Латона развернулась и быстро пошла по залитому солнцем двору.
РИТУАЛ
На следующий вечер все наследники, как обычно, собрались в главном зале Миддл-Темпл-холла, но их настроение ничем не напоминало вчерашнее. Вампиры выглядели слишком серьезными, и не только потому, что на некоторых из них виднелись следы солнечных ожогов, а Алиса все еще не оправилась от полученных повреждений.
Нет, главная причина была в другом. Из глаз наследников исчезла прежняя беспечность. События предыдущей ночи заставили юных вампиров повзрослеть. Все они по-прежнему думали о вчерашней битве и о гибели повелителя — могущественного отца всех вампирских кланов. Мысли наследников постоянно возвращались к самому драматическому моменту прошлой ночи — уничтожению Дракулы и Иви, которая решила, что лучше погибнуть вместе с врагом, чем сдаться и позволить ему избежать заслуженной участи.
Гордость за победу смешалась со скорбью по великой ирландской вампирше, которая хоть и не была чистокровной, больше всех заслужила право считаться наследницей своего клана. Большинство юных вампиров думали именно так, а у Марии Луизы и Карла Филиппа хватало такта, чтобы держать свое мнение при себе.
Погруженные в свои мысли, наследники молча сидели за столом и ждали, когда им подадут свежую говяжью кровь, которую Вирад доставали на мясном рынке Смитфилд. Но сегодня лондонский клан не торопился с ужином. То тут, то там слышалось тихое перешептывание. Никто сегодня не осмеливался говорить в полный голос, и даже Таммо не знал, чем рассеять всеобщую грусть.