К Юре, не реагирующему на недовольные зрительские вопли и крики судьи, направились два боковых арбитра. Подойдя вплотную к строптивому фигуранту, один из них — высокий жилистый дядька — схватил его за плечо и довольно резко встряхнул.
Юра мотнулся за дядькиной рукой и вдруг медленно, словно опять делая одолжение собравшимся, повалился на бок.
Второй судья, шустрая невысокая тетечка, наклонилась к нему и вдруг отпрянула, зажав рукой рот. Дядька растерянно озирался по сторонам.
Почуяв неладное, вокруг них стали собираться зрители.
Мы со Светой одновременно крикнули: «Сидеть!» — она Гектору, а я сыну — и тоже бросились в густеющую на глазах толпу.
Юра лежал на боку, скрючившись, и издалека походил на сваленную как попало кучу телогреек. Он терялся в недрах стоящего колом дрескостюма, видна была только голова, на которой не было защитного шлема.
Он прижимался левой щекой к свалявшейся траве и смотрел неподвижным взглядом на ворох желтых листьев прямо перед своим носом. На правом виске темнела начинающей подсыхать кровью маленькая аккуратная дырочка.
— Вот ни фига себе! Это как он так? — Света растерянно посмотрела вокруг.
Все молча переглядывались и дышали друг другу в затылок, пытаясь протиснуться и рассмотреть.
С противоположного конца поляны, из-под деревьев, понесся, набирая силу, протяжный собачий вой.
— Это Райс, — сказал кто-то.
Вой подхватили одна за другой все собаки, привязанные по периметру площадки. Он плыл над осенним лесом, забивая уши, перечеркивая недавние азарт участников и восторг зрителей, стирая солнечные блики на ярких листьях, гася окончательно Юрин остановившийся взгляд.
— Жуть какая, — прошептала Ларка, впиваясь в мою руку холодными пальцами. — У меня прямо мурашки по коже.
Глава 2
Идея квасить капусту пришла мне в голову неожиданно. Раньше и без этого прекрасно обходилась, в крайнем случае, покупала эту несчастную капусту у бабушек на рынке. А тут вдруг захотелось. Да нет, не захотелось, а просто жить оказалось невозможно без капустных запасов. Чтобы все, как у людей — чтобы борщи из своей собственной капустки, а не непонятно откуда взявшейся.
Я боролась со странными желаниями целую неделю, но к субботе сдалась. Купила шесть здоровенных кочанов, притащила, оттягивая руки, домой, и остановиться уже не смогла. Тут ведь главное начать, а дальше хозяйственные хлопоты множатся сами собой, затягивая тебя все глубже. Остаток субботы я потратила на поиски достаточного количества банок, шинковки для капусты и тазика внушительных размеров.
Главный трудовой подвиг — собственно квашение — был назначен на воскресенье.
Проснулась я, полная энтузиазма, рано. Не терпелось приступить к незнакомому для меня процессу. Даже завтракать не стала, только кофе выпила наскоро. Вот ребенок часика через два-три проснется, тогда вместе и позавтракаем.
— Ну, приступим, — сказала я решительно, надевая фартук.
Еще раз проверила, все ли необходимое под рукой, и водрузила на стол первый кочан.
Звонок в дверь прозвучал как выстрел, подбивающий утку на взлете. Я чуть капусту не выронила. Нехорошие предчувствия зашевелились в душе. Приятных новостей в восемь утра в воскресенье ждать бессмысленно. Кто в это время может так настойчиво звонить в дверь? Телеграмма? Милиция? МЧС с известием о срочной эвакуации в связи с обнаруженной в подвале бомбой? Маловероятно, к сожалению. А вот наиболее вероятный вариант хуже всего. Милиции можно не открывать, крикнув через дверь, что их не вызывали, от эвакуации гордо отказаться… А вот что делать с той напастью, которая, скорее всего, поджидает меня за дверью?
Я обреченно посмотрела в глазок. Так и есть — на площадке стояла сияющая Ларка.
Этой через дверь не крикнешь. Пропала моя капустная вакханалия.
Я рывком открыла дверь и уставилась на Ларку мрачным взглядом. Может, испугается и передумает заходить?
— Наташка, какая ты в фартуке смешная! — Она и не думала пугаться. Напрасно я злое лицо корчила.
Ларка впорхнула в прихожую и сунула мне в руки букет осенних листьев.
Я стояла матрешка матрешкой — в фартуке, с листьями и глупым выражением лица.
Букет, надо признать, выглядел просто роскошно. Золото и багрянец, пара зеленых, чуть тронутых желтизной, бликов — умела Ларка создавать красоту из ничего. Это же она где-то в сквере бродила с утра пораньше — рядом с моим домом рябины не растут, а тут, пожалуйста, и рябиновая веточка — собирала эти листья, друг к другу прикладывала, оценивала. Чтобы все красиво и гармонично, чтобы мне настроение с утра поднять. Чтобы осень не ощущалась только нудным холодным дождем, ветром в лицо и промокшими ногами. Чтобы вот эту роскошь багряно-золотую на стол поставить и понять вдруг, что жизнь прекрасна не смотря ни на что. Ларка умеет сделать из ничего праздник. А я…