— На сайте написано, что мы должны сделать два узла: в начале нити и в конце. — Бет с видом знатока отнимает у меня красную нитку и плюхается на пол, я нехотя усаживаюсь рядом.
Скептически осматриваю комнату, задернутые занавески, толстые, ароматические свечи и прикрываю пальцами глаза. Мы сошли с ума. — Нужно привязать конец к рукояти ножа. Кажется, правый. — Она смотрит в ноутбук и кивает. — Да, верно. Зажги пока свечи.
Бет бросает мне зажигалку, щелкаю затвором, а девушка уже порывается ко мне и на свечки смотрит с маниакальным, почти сумасшедшим выражением.
— Только зажигай с запада на восток, услышал? Это очень важно, Мэтт. Иначе ничего у нас не получится. И мы зря пытаемся.
— Да у нас и так ничего не получится, — ворчу я, зажигая фитиль, и тут же пропускаю удар по плечу. — Что? — Бет цокает. — Прекрати, тебе ведь не пять лет.
— Я и в ведьм раньше не верила, но, по-моему, мы оба уяснили, что в мире все совсем не так, как нам кажется. Ты ту женщину с крыльями помнишь? А помнишь ее пасть? Мир полон такого дерьма, что я уже ничему не удивлюсь, Мэтт.
Коротко киваю и разбираюсь со свечами. На стенах прыгают едва заметные желтые огрызки от света, сквозь занавески прорываются первые лучи. Мы сидим с Бет в центре ее небольшой спальни и наматываем красную нитку на кухонный нож, и все бы ничего, но у меня складывается впечатление, что это не Ари пропала, а мой рассудок.
Хэйдану бы понравилось то, чем мы занимаемся. Он бы отпустил парочку идиотских шуток, но я бы ничему ему не сказал. Пусть шутит. Теперь он может шутить напропалую. Правда, сейчас его рядом нет, и мне становится паршиво.
— Надо порезать палец. Поставить нож в центр и при помощи нити начертить ровный круг своей кровью. Боже, звучит жутковато.
— Давай, — я отнимаю у девушки нож и решительно скольжу лезвием по ладони.
— Осторожно!
— Все в порядке.
Впиваюсь острием ножа в пол и рисую круг, прокатившись по дереву рукой. Все это время Бетани смотрит на меня достаточно пугливо, и мне вдруг кажется, что ей уже самой не приходится по вкусу эта идея с вызовом Смерти на дом. Вдруг и, правда, придет.
— Готово. — Отбрасываю нож и вытираю ладонь о джинсы. — Что дальше?
— А дальше…
Бет щелкает по клавиатуре, а затем вдруг рассерженно взвывает.
— Что такое?
— О нет.
— В чем дело?
— Мэтт, черт, Интернет пропал. — Девушка глядит на меня из-под опущенных ресниц и виновато поджимает губы. — Прости. Надо чуть-чуть подождать.
— Ты шутишь? — Я сжимаю окровавленную ладонь и хмыкаю. — Вовремя.
— Не знаю, соединения нет.
— Ну, отлично. Просто замечательно. — Я взмахиваю рукой и передергиваю плечами. Внутри все скручивается, сплетается, и мне внезапно кажется, что я разочаровываюсь. Как будто я верил, что дело сдвинулось с мертвой точки. Идиот. Нужно было сразу прекратить этот цирк. — Мы только зря потратили время. — Гнев поднимается к горлу. — Все зря.
— Слушай, давай еще подождем, — протягивает Бетани, — рано опускать руки.
— И что мы найдем? — Злюсь я. — Начертим еще один круг или смастерим алтарь? Или же принесем кого-то в жертву?
— Вы можете попробовать латынь, — внезапно разносится хриплый мужской голос по комнате, и мы с Бетани одновременно подскакиваем на ноги.
Бет взвизгивает, прижимается ко мне, а я ошарашено распахиваю глаза. Черт возьми.
В углу комнаты стоит мужчина в дырявом плаще. Волосы у него растрепаны, глаза в мои смотрят равнодушно. А прозвучавшая шутка превращается в вполне серьезный совет. Которым, собственно, ни я, ни Бетани сейчас не в состоянии воспользоваться.
Вскидываю руки, не имея ни малейшего понятия, чего ждать: сумасшедшего психа, прорвавшегося в дом, чтобы украсть нечто ценное, или же демона, перевертыша, Дьявола, ведьмака, фею. Кто там еще у них есть?
— Еще есть оборотни, — говорит мужчина, и я недовольно морщусь.
— Что?
Незнакомец наклоняет в бок голову, а я чувствую, как Бетти изо всех сил стискивает в пальцах мой локоть. Что за чертовщина? Медленно опускаю руки и застываю.
Неужели сработало?
— Нет, — отвечает мужчина, сомкнув пальцы в замок перед собой, — не сработало.
— Но вы…
— Ноа Морт.
— Смерть. — Я решительно стискиваю зубы, наблюдая за мужчиной, а он стоит в углу комнаты и не отводит от меня темных глаз, изучая и сканируя, словно детектор. Никогда я не видел таких глаз. Мне становится не по себе, но я тут же беру себя в руки. Я не должен его бояться, он пришел сюда из-за Ари, из-за своей дочери.