Пока народу много, но постепенно, на остановках, они рассосутся.
Поезд набирает ход. Колёса стучат по линиям, отчего вагон покачивается. Мы покачиваемся вместе с ним. В ушах шумит от проносящегося мимо сквозняка. И откуда в закрытом помещении ветер? Спрашивала у Зены, она не в курсе. Как и я. На противоположных сиденьях болтают люди. Тут собрались и старики, и дети, и молодёжь. Мы с Зеной относимся к последним. Мне около 24, а ей около 27. Прям как в Древние времена. Зена всегда старше меня. Всего-то на три года.
Я раскрываю дневник на коленях и продолжаю писать наше сегодняшнее приключение. Если это можно так назвать. Всегда, когда я пишу, Зена не мешает мне.
Ну, почти не мешает. Она уткнулась в свой смартфон и слушает музыку через наушники. Кто бы мог подумать, что Королева Воинов будет когда-нибудь так себя вести?
Удивительно.
Я только собираюсь писать, когда слышу голос подруги:
— Хочешь послушать?
Зена протягивает мне наушник.
— Нет, меня это будет отвлекать, — отвечаю ей. — Слушай сама.
— Как хочешь, — она втыкает наушник обратно.
Молодая тинейджер. Что ещё сказать? Я начинаю записывать, когда замечаю, что поезд всё набирает скорость. Что такое? Он летит с чудовищной скоростью и проезжает мимо платформы, не тормознув. Пассажиры начинают возмущаться, говорят, в чём дело и почему поезд проехал мимо станции. Людям надо выходить.
Странно. Создаётся впечатление, что поездом управляет безумец.
Зена замечает волнение людей и моё тоже, вытаскивает провода из ушей и запихивает всё в синюю сумочку, которая идеально подчёркивает цвет её глаз.
Оттеняет их.
— Такими темпами и разбиться можно, — проговаривает одна старушка, сидящая рядом с нами.
— Это заметно, — произносит Зена и встаёт, отдавая мне сумочку. — Пойду узнаю, что не так. — На её лице напряжение.
Я киваю и продолжаю записывать происходящее. Даже становится интересно, чем это закончится.
— Если у машиниста что-то заклинило, то надо вырубить ток, чтобы поезд остановился, — говорит один седовласый дед, сидящий напротив меня.
Люди начинают нервничать. Хочу сказать, что скорость была безумной. Моя подруга подходит к двери, ведущей в рубку управления, где сидит машинист, поворачивает ручку, но та не открывается. В вагоне полно народу.
— Кто-нибудь скажет, в чём дело? — сказала одна женщина. — Поезд вообще планирует тормозить? Мне выходить пора.
Внезапно поезд резко затормаживает, кто-то валится на других. Хорошо, что я сижу. Правда, в такой толчее Зена падает на меня. Скрипнули колёса вагона.
Двери раскрылись и народ вышел на станции, а кто-то зашёл. Я в недоумении. Дверь рубки открывается, в проёме стоит крепко сбитый тип с рыжими волосами и такой же бородкой. Он приносит извинения за неполадки с техникой и снова скрывается в отсек управления.
— Зря переживали, — посмеивается бабуля рядом с нами.
Зена плюхается на место, кладёт сумочку к себе на колени и одной рукой приобнимает меня. Я улыбаюсь в ответ, но не забываю писать в дневнике. Рядом с подругой мне не так страшно, как если бы я была одна.
— И зачем запускают поезда с неисправностью? Куда смотрит мэрия? — ворчит тот самый седовласый дедуля напротив меня. — Вот во времена моей юности такого отродясь не было. А сейчас что творится? А если авария какая или катастрофа? Как страшно жить!
Эх, дедуля, знал бы ты, что пережили мы когда-то, то поразился бы ещё больше.
— Ты в порядке? — смотрит на меня подруга.
— Да, всё хорошо, — говорю ей.
Она поглаживает меня по плечу, замысловато улыбаясь. Знаю я эти её улыбки…
— К таким неисправностям надо обращаться к вышестоящей власти, — пробормотал кто-то в толпе.
***
Из отдела полицейского участка.
Доклад полицейской.
Среди вёщ.доков мной был обнаружен записной дневник одного из пострадавших пассажиров. Судя по обложке, тетрадь принадлежала женщине или девочке. Записи идут от первой страницы явно женской рукой. Мы пытаемся выяснить, что же именно произошло в то утро. Надеюсь, что записи в этом дневнике Габриэль помогут мне это узнать. Я хочу понять, как и почему это случилось.
В тетради содержатся подробности личной интимной жизни девушки, которые мне перечитывать было не комфортно. Словно я вмешиваюсь в чужую жизнь. В нём я нашла довольно необычные сведения о Древней Греции. Возможно, девушка, которая писала это, была выпущена из психбольницы, а может, даже под кайфом. Или тут дело в её богатом воображении.