Он повернул рукоятку тисков. И снова, как тогда, раскрылась дверца тайника.
— Отлично! — возбужденно прошептал Грег и ободряюще улыбнулся Шери. Он положил фотоаппарат на полку и закрыл дверцу. — Все.
Он чувствовал себя так, словно с плеч свалилась огромная тяжесть.
Глава 20
Дом стонал и трещал, но Грегу теперь было все равно.
Еще один ослепительный разряд молнии, словно вспышка фотоаппарата. И снова по стенам побежали тени.
— Пошли, — скомандовал Грег.
Но Шери, не дожидаясь его, уже повернула обратно к лестнице, осторожно пробираясь между картонными коробками на полу.
Они одолели почти половину ступеней — Грег на один шаг позади Шери, — когда внезапно из темноты на площадку лестницы ступил Паук. Он молча пялился на них, загородив выход.
Грег моргнул и замотал головой, словно таким образом мог избавиться от мрачно глазеющего на них человека в черном.
— Нет! — Шери пошатнулась и буквально упала на Грега.
Он потянулся рукой к перилам, позабыв, что они сломались в то их первое несчастливое посещение дома Коффмана. К счастью, Шери удержала равновесие и они не свалились.
Сверкнувшая молния залила ярким светом всю лестницу. Но неподвижная фигура Паука так и осталась в темноте.
— Дайте нам пройти! — с трудом удалось выговорить Грегу.
— Да. Мы вернули фотоаппарат! — Голос Шери звучал пронзительно и испуганно.
Паук не ответил. Вместо этого он шагнул вниз на одну ступеньку. Потом еще на одну.
Грег и Шери, пятясь, спустились вниз.
Деревянные ступени протестующе скрипели, но черная фигура неотвратимо следовала за ребятами. В тот момент, когда Паук ступил на пол подвала, громыхающий разряд молнии осветил все пространство голубым светом, и Грег с Шери впервые разглядели его лицо.
В этом коротком ослепительном проблеске они увидели, что Паук очень стар — старше, чем они думали. Его глаза были маленькими и круглыми, как черные дыры, а рот был сжат в прямую линию, придававшую Пауку зловещий вид.
— Мы вернули фотоаппарат. — Шери в страхе смотрела, как Паук подходит к ним. — Вы не могли бы отпустить нас? Пожалуйста.
— Я хочу посмотреть. — Голос Паука был все же не таким холодным, как его глаза. — Пошли.
Ребята помедлили, но у них не было выбора.
Паук провел их по захламленному полу к верстаку. Там он схватился своей огромной рукой за тиски и повернул рукоятку. Открылась дверца. Он вытащил фотоаппарат и поднес его к глазам, осматривая.
— Вы не должны были брать его, — сказал он тихо, поворачивая фотоаппарат в руках.
— Нам очень стыдно, — быстро сказала Шери.
— Мы можем идти? — Грег осторожно шагнул в сторону лестницы.
— Это необычный фотоаппарат, — сказал Паук, вперив в них свои маленькие глазки.
— Мы знаем, — выпалил Грег. — Снимки. Они…
Глаза Паука гневно расширились.
— Вы им фотографировали?!
— Всего несколько кадров. — Грег мысленно проклял свой длинный язык. — Но снимки так и не появились. Честно.
— Значит, вы знаете об этом фотоаппарате. — Паук быстро прошел на середину подвала.
«Кажется, он пытается загородить нам дорогу», — подумал Грег.
— Он сломан, — неуверенно сказал он.
— Нет, не сломан, — тихо возразил Паук. — В этом фотоаппарате воплотилось Зло. — Он махнул в сторону низкого стола. — Садитесь.
Шери и Грег обменялись взглядами. Затем нехотя сели на край стола. Они нервно оглядывались по сторонам, ища возможности убежать.
— Фотоаппарат — это Зло, — повторил Паук, стоя перед ними с камерой в руках. — Я-то уж знаю. Я помогал его делать.
— Вы изобретатель? — Грег краем глаза посмотрел на Шери, которая нервно теребила прядь волос.
— Я ученый, — ответил Паук. — Или, правильней сказать, я был ученым. Меня зовут Фредерике. Доктор Фритц Фредерике. — Он переложил фотоаппарат из одной руки в другую. — Эта камера создана моим коллегой по лаборатории. Он безмерно гордился своим детищем. Более того, оно могло бы принести ему целое состояние. Но этого не случилось. — Он смолк.
— Что произошло с тем человеком? Он умер?— спросила Шери.
Доктор Фредерике тихо засмеялся.
— Нет. Хуже. Я украл его изобретение: унес чертежи и сам фотоаппарат. Я был молод и жаден. Ужасно жаден. И я был готов украсть что угодно, лишь бы разбогатеть.
Он посмотрел на ребят, словно ожидая, чтобы они что-то сказали, выразили свое неодобрение, возможно. Но Шери и Грег промолчали, и доктор Фредерике продолжил рассказ.