Иэясу, первый сегун из клана Токугава, говорил, что есть только два способа достойно вернуться из боя с головой врага, или без своей собственного.
Не только гордость самурая беспокоила Сано. Возможно, именно у него появился хороший шанс, лучший, чем у любого другого, одолеть Призрака, который, если скроется, будет убивать снова и снова. Если Призрак уже нанес ему прикосновение смерти, у Сано сейчас появился шанс ему отомстить. Если же он умрет сегодня, а не завтра, то для него это не будет иметь большого значения. По крайней мере, он закончит свою жизнь с незапятнанной честью.
Обдумав свое положение, Сано зашагал по дорожке к дому. Он поднялся по ступенькам на веранду и остановился в дверях, вглядываясь в темноту. Его взгляд не мог пробить ее, уши не уловили в доме ни единого звука. Но его интуиция чувствовала Кобори, ожидающего в засаде.
Хор насекомых в саду перерос в пронзительную какофонию.
Выли волки.
Пруд покрылся рябью от холодного ветра.
Сано вошел в дверь.
Глава 32
— Ты не можешь убить меня, — сказала Рейко, отпрянув от лезвия приставленного к ее шее, когда увидела в глазах Югао желание разделаться с надоевшей дочерью судьи. — Я тебе нужна, чтобы обеспечивать твою защиту.
Хотя она поняла, что Югао был достаточно безумна, чтобы так или иначе убить ее, Рейко попыталась отговорить ее:
— Солдаты будут здесь в любой момент. Они тебя убьют, если они не застанут меня живой.
Югао засмеялась, громко и весело:
— Я что-то не слышу их приближения, не так ли? Он побеждает. Мы не нуждаемся в тебе.
Рейко слышала топот людей, бегущих от дома: армия дезертирует. А что Сано? Даже если он не погиб, сказал ли ему Хирата ему, что произошло здесь, может ли он пробиться мимо Призрака и спасти ее? Отчаяние овладело Рейко.
— Вы будете нуждаться во мне, чтобы выйти из Эдо. На вас обоих организована большая охота. Если я буду с тобой, мой муж и мой отец захотят, чтобы спасти меня. Вы сможете заключить сделку с ними: вашу свободу в обмен на мою жизнь.
Югао покачала головой.
— Он может двигаться как ветер. Когда мы вместе это все равно, что мы невидимки.
Внимание Югао металось, когда она пыталась узнать, что творится снаружи. Тело трясло от нервного напряжения, Рейко чувствовала ее дрожь по ножу, приставленному к ее коже:
— Мы проскочим сквозь любые преграды. Ты же только замедлишь нас.
Рейко поняла, что скоро умрет. Мышцы ее шеи дергались под ножом. Но, по крайней мере, может быть, она могла, наконец, поставить точку в своем расследовании.
— Если мне предстоит умереть, то ответь на один вопрос, который меня беспокоит. Почему ты убила своих родных?
В глазах Югао, она увидела восхищение смешанное с презрением:
— Ты настолько любопытна, перед смертью тебя волнует только желание узнать это, да?
— Просто не вижу, почему бы тебе удовлетворить мое любопытство
Рейко понимала, что чем дольше они говорили, тем больше шансов спастись.
Югао подумала, а потом пожала плечами:
— Хорошо.
Рейко почувствовала, что та хотела показать, насколько неправильно Рейко судила о причинах совершенного ею убийства.
— Я не думаю, что это как-то может тебе повредить.
Лунного света, что проникал внутрь дома, едва хватало, чтобы Сано мог видеть проход, который уходил в черную пустоту. Он прижался спиной к стене, его левая рука ощупывала стену вдоль прохода, а правой рукой он держал меч. Когда тьма поглотила его, он не мог ничего видеть, но с каждым мгновением его другие чувства становились все более острыми. Он слышал малейший скрип пола под своим весом, его ноги чувствовали небольшие зазоры между досками пола. Его пальцы ощущали структуру стены. В затхлом воздухе замкнутого, непроветренного помещение, он различил оттенок мужского пота.
Кобори только что прошел этот путь. Он оставил свой след.
Сано двигался вперед, сосредоточившись на поисках своего противника. Он шел мимо перегородок пустых комнат по проходу и чувствовал, что где-то совсем близко его поджидает Призрак. Если он чувствовал запах Кобори, то Кобори мог также чувствовать его собственный запах. Сердце Сано колотилось так громко, что Кобори должен был его слышать. И, вероятно, Кобори отлично знал этот дом, что мог в нем ориентироваться в кромешной темноте. Мышцы Сано напряглись в ожидании удара из ниоткуда. Еще не было поздно, чтобы повернуть назад. Но честь побеждала в нем здравый смысл, и Сано продолжал двигаться вперед.