— Война окончена.
— Это еще не конец, пока я жив, — сказал Кобори. — Ты станешь моей самой большой победой.
Они шли друг на друга, походка Сано была отягощена болью, а Кобори шагал уверенный в исходе поединка. Сано поднял руки, готовясь нанести удар или защищаться, как мог. Кобори изогнул спину. Он принял стойку в которой одна согнутая в локте рука была поднята, а другая была опущена. Его глаза приобрели странный блеск. Энергия, излучаемая им, как живой организм, издавала неумолкающий гул. Сано четко видел его лицо и руки, как если бы они источали свой собственный свет, в отличие от черной одежды, в которую был одет Призрак. Когда их разделяло несколько шагов, Кобори прыгнул в воздух. Его нога ударила в подбородок Сано под нижнюю губу.
Сано почувствовал, как зазвенели его зубы, а голова откинулась назад. Он пошатнулся и упал на колени. У него перед глазами все плыло, а Кобори стоял в том же месте, откуда начал свою атаку. Он атаковал и отступил так быстро, что казалось, что не двигался вовсе, будто удар нанесла отделившаяся от него тень. Его энергия гудела; на его губах заиграла яркая узкая улыбка.
— Твоя очередь, — сказал он. Или ты сдаешься?
Несмотря на безвыходность своего положения, Сано отказался уступить. Он ударил Кобори, но тот легко уклонился от удара. Сано пробовал еще и еще раз. Кобори, казалось, знал наперед, что Сано собирается до того, как это решил сам Сано. Он так и не был поражен ни одним ударом Сано. Он исчезал, а затем появился в другом месте, будто сказочное существо. В неистовстве, Сано ударил кулаком по ребрам Кобори, но тот легко заблокировал этот удар. Его руки резко атаковали запястья Сано.
Дыхание со свистом вылетело из Сано. Казалось, в его груди образовалась пещера, он резко упал, задыхаясь, как рыба, выброшенная на сушу, пораженный, что как удар повлиял на его органы, расположенные так далеко от точки удара. Кобори, должно быть, направил свою энергию вдоль его нервов от запястий к легким. Когда старался продышаться, Кобори ткнул пальцем в кожу рядом с правым глазом Сано. Эффект был ошеломляющий, Сано почувствовал, будто он только что проснулся в незнакомом месте, не имея представления, где он и как он там очутился.
Кобори ударил по нерву, нарушившим работу его мозга.
Ужас собственного бессилия охватил Сано. Каждая его атака оборачивалась против него. Единственный раз, когда он вступил в контакт с Кобори, тот парировал его удар и одновременно нанес ему свой. Сано пошатывался, когда Кобори ногами атаковал его плечи и спину. Каждый удар Кобори сопровождало взрывной выдох, звук которого напоминал на вспышку, когда горевший трут соприкасался с керосином. Тошнота и головокружение сопровождали боль, что вспыхнула по всему телу Сано. Он нанес Кобори удар и сам потерял равновесие. Когда он падал на крышу, Кобори схватил его запястье, дернул за руку, перевернул Сано и ударил ниже пупка.
Сердце Сано забилось со скоростью барабанной дроби. Кровь ударила в голову с таким напором, что, казалось, она вот-вот лопнет. Он закричал, стараясь заглушить рев крови в ушах.
Югао, выставив нож, бросилась на Рейко. Рейко отскакивала в сторону, отбивала удары и отступала назад, хотя она в жизни выходила победителем из многих поединков, она еще не сталкивалась с таким противников, как Югао. По сравнению с ее прошлыми оппонентами, Югао была любителем, не имевшая маломальского опыта. Но то, что ей не хватало в боевом искусстве, она компенсирована своим безрассудством и дикой яростью. Рейко нанесла ей несколько резанных ран, но Югао оказалась невосприимчивой к боли, даже не подозревая о своей крови, которая забрызгала пол.
Тяжелые удары и треск на крыше перекликались с криками и возней в комнате. Рейко была вся в поту, задыхалась от усталости, ныряла, крутилась, била ножом и отбивала удары. Когда Югао нападала на нее с неослабевающей, маниакальной силой, Рейко наступила свисающие лоскуты ткани, которая висела от ее порванного рукава. Она споткнулась и растянулась на спине. Югао метнулась к ней с поднятым ножом. Ее лицо сияло свирепым, злобным триумфом. Она бросилась к Рейко. Когда она взмахнула ножом нисходящей дуге, направленной на лицо Рейко, та крепко схватила собственное оружие в кулаки и направила навстречу Югао.
Югао наскочила прямо на это лезвие. Рейко чувствовала, что оно врезается в плоть. Югао издала страшный, мучительный крик. Ее глаза полезли на широкий лоб, а руки, выпустив нож, отчаянно задергались. Она упала на Рейко. Ее вес припечатал Рейко к полу. Лезвие ножа Рейко вошло в тело Югао по самую рукоять. Рейко воскликнула, почувствовав, что ее руки прижимает тело Югао, из раны которого била влажная теплая кровь.