— О, вы вернулись, — сказала горничная, подняв руку ладонью вверх, приветствуя Рейко. — Вы мне должны. Я узнала, где сейчас обитает девушка, которая вас интересует.
Носильщики Рейко опустили паланкин в отдельном квартале торгового района Нихонбаси. Здесь располагались омытые дождем двухэтажные особняки, окруженные заборами из бамбука, рядом был сквер с соснами и красными кленами. На улицах, отдаленных на несколько кварталов от магазинов и торговых лавок, было тихо и безлюдно.
— К нам зашел старый клиент, который рассказал, что отец девушки напился до смерти, а Тама осталась совсем без денег, — сообщила служанка чайной Рейко. — Она пошла работать прислугой в дом богатого ростовщика.
Следуя указаниям горничной, Рейко оказалась здесь. Может быть, Тама поможет ей выйти на след Югао, а также прольет свет на убийство. Рейко наблюдала через окно, как лейтенант Асакай спешился, подошел к большому особняку на улице и постучал в ворота. Ему открыл слуга.
— Я хочу видеть, Таму, — сказал лейтенант Асакай. — Позови ее.
Вскоре появилась женщина. Тама была настолько мала, что скорее была похожа на ребенка, хотя Рейко знала, что она должна быть примерно ровесницей двадцатилетней Югао. Тама была одета в простое кимоно цвета индиго, ее волосы были перевязаны белой лентой. Ее лицо было гладкое с толстыми щеками, как у куклы. Когда она увидела лейтенанта Асакая и других самураев, ее невинные глаза расширились от страха. Лейтенант подвел ее к паланкину Рейко.
— Здравствуй, Тама-сан. Меня зовут Рейко. Я дочь судьи Уэда и хочу поговорить с тобой.
Она открыла дверь.
— Зайди вовнутрь, а то ты промокнешь.
Рейко чувствовала, инстинктивное желание защитить Таму, которая, казалось, слишком невинной и беззащитной, чтобы выжить в мире. Тама безропотно повиновалась. Внутри паланкина, она оглянулась, как будто это было что-то необыкновенное. Рейко подумала, что она, вероятно, никогда прежде не была в паланкине, ведь слуги не ехали, а шли. Она опустилась на колени, подальше, насколько это было возможно, от Рейко и спрятала руки в рукава.
— Не бойся. Я не сделаю тебе больно.
Застенчивая Тама избегала взгляда Рейко. Рейко сказал:
— Я хочу задать тебе несколько вопросов о твоей подруге Югао.
Тама застыла. Она посмотрела на дверь, как будто она хотела выскочить, но не решилась.
— Я не знаю никакой Югао, — сказала она шепотом настолько тихим, что Рейко едва слышала. Ее лицо, честное и открытое, опровергало ее слова.
— Я знаю, что ты и Югао были друзьями, — мягко сказала Рейко.
— Ты видела ее?
Тама покачала головой. Ее глаза просили Рейко оставить ее в покое. Она прошептала:
— Нет, с тех пор как три года назад, когда она…
— Переехала в поселок хинин?
Когда Тама кивнула, Рейко подумал, что Тама снова лжет. Нервозность девушки не позволяла определить, было ли это так, или если она просто стесняется с незнакомыми людьми или боится, что ее связь с убийцей приведет ее к беде.
— Не волнуйся, ничего страшного с тобой не случится, — заверила Рейко Таму.
— Мне просто нужно найти Югао. Она вчера сбежала из тюрьмы и она опасна. Можешь ли ты предположить, где она может скрываться?
— Тюрьме?
Снова ахнула Тама, смятение и страх наполнили ее глаза.
— Югао была в тюрьме?
— Да. Она убила своих родителей и сестру. А ты не знала?
Тама сидела с открытым от ужаса ртом, было очевидно, что она не знала. Рейко предположила, что известие о преступлении в поселке изгоев не дошло до благополучного района. Тама закрыла лицо руками и зарыдала.
— О нет, о нет, о нет!
Рейко взяла руки Тамы и мягко опустила их вниз. Из глаз Тамы текли слезы, заливая ее лицо. Она беспомощно смотрела на Рейко.
— Я не знаю, где Югао, — воскликнула она. — Пожалуйста, поверьте мне!
— Ты не знаешь, куда Югао могла бы пойти? А в какие места вы ходили, когда вы были детьми?
— Нет! — Тама выдернула свои руки из рук Рейко и вытерла слезы рукавом.
— Попробуйте представить себе, — призвала ее Рейко. — Югао может повредить другим, если ее не остановить.
Но Тама только плакала и качала головой. Рейко схватила девушку за плечи:
— Если ты знаешь хоть что-то, что могло бы помочь мне найти Югао, ты должна сказать это мне.
— Я не знаю, — хныкала Тама. — Отпустите меня. Вы делаете мне больно.