Леонард подошел к коробу и извлек оттуда с десяток бутылок. Каждую он подносил поближе к лицу, крутил и пытался что‑то прочесть.
– Это зачем? – крикнула Хелена, но ближе не подошла. Подсознательно она боялась даже малейшего напоминания об умершей. И того, что Леонард опять отдавит ей кисть.
– Чтобы… Так, а вот это добротный коньяк. – Одну из бутылок месье Гобеле отставил в сторону. – Это чтобы горело лучше. Я побросал сюда все спиртное, что подвернулось под руку на кухне. За ним там все равно никто не следит.
Леонард выудил из ящика еще и бокал, а затем принялся выливать алкоголь прямо в короб.
В тишине чиркнула спичка, лицо Леонарда залило красно-оранжевым светом пламени. По верхним вещам уже медленно расползался огонь, в траву мазками легли длинные тени. Искры пылающим бисером разлетались в разные стороны.
Акт языческого сожжения, выжигание греха через боль, аутодафе только для двух человек. Хелене казалось, вот-вот на их ритуальный костер слетятся мелкие демоны и затем закружатся в хороводе.
Хелена прикрыла заболевшие от яркого света глаза. И ей померещилось, что события этого лета сыплются ей с неба на голову. Гадальные карты оседают на волосы, как опавшие листья, парят в воздухе почерневшие жженые перья. Извиваются, перемежаясь с жемчужными нитями, живые склизкие змеи. Украшения покойной, монисты с собственных платьев и отрезанные голубиные головы.
Происходящее походило на сон внутри сна. Хелена уже не пыталась понять, что вокруг – явь, а что – ее больная иллюзия.
Она распахнула глаза от хлопка – Леонард откупорил коньяк. Сделав пару глотков, гробовщик постучал о короб ногой, встряхнув тем его содержимое. Затем достал железный футляр и прикурил от кострища. Теперь он одновременно пил и потягивал одну из сигар. Табачный дым мешался с запахом гари и медленно полз вверх, в черноту.
Мадемуазель де Фредёр щурилась. Однако ей было видно, с каким самодовольством улыбался, глядя в костер, Леонард.
Аркан XXI
Когда от огня заболели глаза, Хелена повернулась к убитой женщине. Еще одной. Полусидя, дама замерла лицом вниз, искры кострища отражались в растекшейся луже крови. Скорее всего, Леонард прострелил ей легкое – в области груди все платье покрылось темным пятном.
– И все же без этого трупа можно было обойтись, – потухшим голосом заключила Хелена.
Леонард кивнул в сторону рощи.
– Без того трупа тоже.
В сердце у Хелены кольнуло – замечание мужчины ее уязвило. В течение вечера, пока ее могли разоблачить в любую минуту, до острот Леонарда не было дела. Теперь, когда миновала основная опасность, к мадемуазель де Фредёр медленно возвращалась способность трезво мыслить. Слушать шутки о том, что Хелена пережила за сегодняшний вечер, она была не намерена, а потому ответила с доступной ей твердостью:
– Вы не понимаете, там все иначе.
– Это вы не понимаете, мадемуазель. – Леонард вальяжно глотнул из бокала. – Убийство – не символ, чтобы трактовать его по-разному. В любом случае, просто отнесем эту к вашей любимой тетушке, вместе им будет нескучно.
Парировать было нечем, и Хелена со вздохом сдалась.
– Нам нужно еще одно одеяло?
– Не думаю, здесь не так далеко.
Думать о будущем было страшно, и Хелена пыталась заслониться от этих мыслей видом огня. Скоро рассвет, и, вероятно, Пласид уже сейчас обменивался рукопожатием с ее будущим женихом.
«Наверняка будет таким же старым, как и отец. Как же противно, даже представлять его не хочу!»
Хелена не могла примириться с тем, что уже утром, возможно, будет смотреть, как в спешке пакуют ее чемоданы.
Уже завтра ей выдадут партию непритязательной послушной жены. И занавесом выступит только гробовая доска.
– Но теперь нам нужно не спускать глаз друг с друга.
– Вы о чем? – спросила Хелена, не оборачиваясь.
– Как же? – Леонард усмехнулся и стал неспешно прохаживаться вокруг ящика. – Ведь прямо сейчас вы можете побежать к отцу и рассказать, что я на ваших глазах застрелил человека.
– А, так вы об этом… Нет, я так не сделаю, можете не волноваться. Я вам слишком обязана.
– В таком случае… Нет, это только мои мысли, конечно, но что, если к месье де Фредёру с новостью об убийстве пойду уже я?
«Он что?!»
– Но вы мне обещали!
– Я сказал на случай, если вдруг передумаю. Это ведь просто мысли вслух. – Леонард непринужденно пожал плечами. – Я говорю лишь о том, что с сегодняшнего дня мы обязаны постоянно друг за другом следить.
Хелена почувствовала, что месье Гобеле клонит беседу в определенную сторону, и напряглась.