– И я, – прохрипел Макс.
Кира сделала несколько попыток, и её голос тоже вернулся.
Лера начала слабо распеваться, а Кеша почувствовал себя самым счастливым на свете.
–УРА! Получилось! Неужели?! Надо сказать Диме.
Кеша помчался в дом и наткнулся на отца Димы. Его лицо выражало беспокойство и какое-то умиротворение.
– Что случилось?
Мужчина промолчал. Только отвёл Кешу к кровати мальчика. Тот лежал без движения.
– Он что? Нет! Он умер?
Мужчина кивнул.
– Нет, – прошептал Кеша. Как же это?
Кеша вышел к ребятам, чтобы сообщить плохие новости.
Мужик, отрывший дверь, был как будто тут неуместен. Он, ну никак, не вписывался в атмосферу дома, да и всей деревни. У него на лице отпечатался нескрываемый интеллект.
Поэтому я не удивилась, когда мужик оказался немногословным. Наверняка в этой дыре и поговорить-то не с кем, небось, разучился.
В доме мы обнаружили больного мальчишку. Это был ужасный момент. Когда я его увидела, то еле сдержалась, чтобы не заплакать. Он знал, что вот-вот умрёт, и поэтому захотел увековечить себя в памяти людей и зрителей. Он даже не представлял, насколько хорошо у него это получилось.
Когда Кешка снял кадр с Димой, я подумала, что всё это вряд ли закончится хеппи эндом. Ну, не может быть решение проблемы в этом тощем мальчике. Однако, всё получилось по-другому.
Кешка заставил нас с ребятами смотреть анти видео. Мы стойко держались, но после сорокового или пятидесятого просмотра, я уже не видеть, не слышать его не могла. И вдруг, почувствовала, как у меня внутри что-то наливается теплом. Источник находился около сердца, а горячая волна стала подниматься всё выше, пока не достигла горла и рта и как будто выплеснулась наружу.
Я подумала, что даже мой организм воспротивился такой экзекуции, поэтому больше не буду смотреть эту фигню, и сказала об этом Кешке.
И…да, я сказала! Это, невероятно, но у меня получилось. Не знаю, в чём тут подвох, но Макс и Кира тоже заговорили. И я задумалась, действительно ли анти видео так подействовало, или тут велика роль самовнушения. Это станет известно, когда остальные посмотрят Кешкино творение. Интересно, сколько времени потребуется, что люди излечились.
Пока мы радовались и пытались заново оседлать наши голоса, Кеша вернулся к нам с очень печальной новостью.
Я разревелась.
– Он не мог умереть! – Сказала я так громко, как только могла.
– Он был очень болен, – тихо отвел Кешка.
– Но мы только что с ним разговаривали.
– И он выглядел как человек, который вот-вот умрёт, – Макс решил встрять в разговор. Вот кто его просил?
– Нам нужно остаться на похороны, помочь этой семье, – я была готова на всё ради этого несчастного ребенка, который мужественно сражался с раком и спас стольких людей.
Кеша печально посмотрел на меня. – Нам придётся сначала закончить с нашими делами, проведать семьи, а на похороны мы приедем через два дня. Диме уже хуже не будет.
Мы вернулись в город. Кеша отправился домой к своим, Кира решила на день наведаться к родителям в область.
– Куда поедешь? – Спросил меня Макс, потому что я осталась последняя в машине.
Странно, что он решил уточнить. Я вроде бы не говорила, что не собираюсь возвращаться на съёмную квартиру. И всё же у меня были мысли поехать к маме. Проверить, как она. Не повлияло ли на неё видео.
– Останови здесь, – попросила я. Это место идеально подходило для меня, потому что было примерно равно удалено от моей съемной квартиры и маминой. Я ещё сама не приняла решение, и не хотела, чтобы Макс подгонял меня.
– Как скажешь. – Он припарковался у обочины, и, прежде чем высадить меня, наклонился и очень серьезно посмотрел мне в глаза.
– Береги себя! – И поцеловал меня в щеку.
Это было так неожиданно. Макс выглядел очень взрослым в тот момент, как будто старший брат или отец даёт наставление беречь себя.
Я в шоке вышла из машины и пошла гулять по городу.
Мы совсем забили на учёбу, нас, наверное, скоро отчислят, и хоть мы и набрали миллион просмотров, но Юрий Витольдович вряд ли поставит нам автоматы, хотя, после той войны, что развязалась, между нами, пятёрок нам всё равно не видать. Всё зашло слишком далеко. Невинное задание давно вышло за рамки учебного, и превратилось в трагедию мирового масштаба.
В этой ситуации не было ничего предсказуемого. Кто знает, что ждёт нас дальше?
С этими мыслями я сама не зная, как дошла до своего родного дома. Дома, где я провела детство, о котором у меня довольно тёплые воспоминания. Ноги сами меня сюда привели. На улице была ночь. В наших окнах горел свет. Я достала ключи от домофона и открыла дверь.