На этот раз мне было хорошо их видно. Один из них, постарше, лет сорока с небольшим, был в джинсах и коричневой замшевой куртке на «молнии». Второй, помоложе, лет двадцати пяти, в черной коже, с усами, похож не то на грека, не то на араба или ливанца. Тот, что постарше, был совершенно неприметный, как автодорожный инспектор.
Они постояли минут пять, а может быть, десять, потом сели в машину и отъехали в конец улицы. У них была коричневатая «Сьерра», к сожалению, номер разглядеть мне не удалось. Я хотел было спуститься вниз, выйти на улицу и посмотреть, но передумал. Молодой парень в коже выглядел уж больно круто. Кроме того, я, как вышел из ванной в халате, так и не переоделся.
Раздался звонок домофона. Я взял трубку.
– Алло? – настороженно спросил я.
– Кит? Это ты? Голос у тебя какой-то странный.
Это была Анна. Я нажал на кнопку и вышел встретить ее у лифта.
– Ты, наверное, не ожидал, что я заявлюсь, – сказала она, – я прямо от Эрскина Грира. Интервью прошло фантастически, правда, в самом конце я чуть не испортила все дело. – Она швырнула на диван сумку и диктофон и сняла жакет.
– Ну что, пригласил он тебя в Палм-Бич?
– Спрашиваешь! Пригласил как миленький. Еще до обеда. Надеюсь, он не передумает.
– С чего бы вдруг?
– Я совсем заигралась и задала ему вопрос про торговлю оружием. Совсем с катушек съехала.
– Ты, видно, его очаровала – он подарил тебе целых четыре часа. Вы беседовали тет-а-тет или в присутствии свидетеля?
– Нет, мы были вдвоем. Ну, еще заходила горничная-филиппинка, карлица настоящая. Не знаю, как ей удалось накрывать стол, она едва могла дотянуться до него ручонками.
– Послушай, – прервал ее я, – пойдем-ка на кухню. Только осторожно. Надо пройти так, чтобы нас не было видно с улицы.
Анна рассмеялась:
– В чем проблема? За тобой установили слежку?
– Вот именно. За мной целый час наблюдают два каких-то типа. А днем они следили за нами с Кэзи в парке. Можешь сама убедиться – их «Сьерра» стоит у гаражей.
Но, когда мы выглянули в окно, машины уже не было.
– Теперь ты скажешь, что мне померещилось, – сказал я.
– Угадал, – ответила она. – Но я так не скажу. Поскольку ты самый здравомыслящий из всех моих знакомых. Как ты думаешь, кто они такие? Из охраны Фулгера?
– Мне уже приходило в голову, что это люди Бруно. Но я ума не приложу, какого черта ему понадобилось за мной следить.
– Может быть, чтобы припугнуть. Нагнать на тебя страху.
– Вряд ли.
– Чтобы не печатал статьи девиц вроде меня.
Мы сидели рядышком на диване, я все в том же халате. Анна – в розовом льняном платье, очень коротком, без рукавов. На длинной загорелой руке белело пятнышко прививки от оспы. Она сбросила туфли, и ее колени почти касались моих.
– Что ты имеешь в виду, говоря «девиц вроде меня» – умных, сметливых, проницательных?
Она изумленно подняла брови.
– И это все? А как же «дьявольски сексуальных»?
– Насчет сексуальности я не в курсе. Могу добавить – потрясающе красивых.
У меня вдруг пересохло в горле. Я почему-то не знал, что сказать дальше. Я хотел Анну уже давно, много месяцев, но не признавался в этом даже самому себе. Я наклонился и поцеловал ее, положив ладонь на бедро, едва прикрытое розовой тканью.
– Сперва еще комплименты, – улыбнулась она.
– С великолепной кожей, – сказал я, целуя ее шею. – Фантастическими ногами. Восхитительной грудью.
– Ты еще ее не видел, – смеясь, возразила она, увлекая меня за собой на подушки.
Для первого раза секс у нас получился ничего себе. Безусловно, бывают сеансы гораздо более удачные. Может быть, тут моя вина. Я не практиковался полтора года, после Салли у меня никого не было, я потерял ритм. И слишком следил за каждым своим движением.
Мы малость перестарались.
В самый неподходящий момент сумка Анны с грохотом упала на пол.
– Черт бы ее подрал, – шепнула Анна. – Только не останавливайся, давай в том же духе.
– Я так долго этого хотел!
– Надо было поделиться со мной, – хохотнула она. – Мне тоже хотелось. Очень, очень.
Минут через пятнадцать мы расцепились и оба упали на спину, потные и задыхающиеся.
Мы помолчали, следя глазами за отблесками речной воды на потолке. Мой адвокат настоятельно советовал мне остерегаться случайных связей в процессе развода. «Это может быть использовано против вас», – говорил он. А я вот не послушался.
Черт подери, а вдруг эти парни внизу – частные детективы, которых наняла Салли, и они следят за тем, кто ко мне приходит? Да нет, эта идея абсолютно абсурдна. Да если и так, что особенного в том, что среди бела дня ко мне в дом зашла женщина? Никакого криминала, как ни взгляни.
Анна повернулась ко мне и поцеловала в щеку.
– Спасибо тебе, – проговорила она. – Это замечательно. Всегда хочется секса после интервью. Наверное, чтобы избавиться от выброса адреналина.
– Надеюсь, ты не имеешь в виду секс с первым встречным.
– Нет, только с тем, кто мне нравится.
Она встала с дивана и собрала одежду с пола.
– Бедное мое платье, как в заднице побывало. Ненавижу лен. У тебя утюг найдется? Надо отутюжить.
Она скрылась в ванной, и я услышал шум воды. Через несколько минут она вышла, совсем голая, только голова была обмотана полотенцем наподобие тюрбана. Я впервые по-настоящему увидел ее тело, и оно показалось мне прекрасным.
– Знаешь, что самое симпатичное в Эрскине Грире? – спросила она. – У него приятные манеры. Тебе не кажется?
– Всегда угощает напитками и интересуется, не нужно ли тебе чего. Да, в этом смысле он чрезвычайно обходительный. Думаю, нетрудно быть приятным господином, имея такой штат прислуги. В Нассау за ним ходили шесть горничных и чернокожий камердинер в зеленом сюртуке.
– И он очень деликатно задает вопросы. Обычно те, с кем разговариваешь, тобой не интересуются, ты для них пустое место. А Эрскин Грир к моему приходу уже много обо мне знал и задал несколько интересных вопросов. Знаешь, это даже лестно.
– Насколько я помню, первое правило журналистики гласит: никогда не болтай о себе. Это пустая трата времени.
– Не беспокойся, я уложилась. Он сам рта не закрывал битых два часа. Мы ни секунды не потратили зря. Я все время боялась, что вот сейчас он скажет: «Извините, ваше время вышло» – и выставит меня за дверь. Телефон звонил не переставая, и после каждого звонка я думала: ну все, конец.
– Я вижу, он тебя очаровал.
– Скорее он нашел мои вопросы очаровательными.
Анна достала из сумки сигарету и закурила.
– Знаешь, что он мне сказал? Что это первое интервью, которое он дает за последние пятнадцать лет, не считая, конечно, ответов на вопросы по финансовым делам. И это было первое интервью с осмысленными вопросами.
– Интересно, почему он вообще на него согласился?
– Почему согласился? Может быть, ему захотелось излить душу. Или похвастать богатством. «Фантастическая жизнь Эрскина Грира: его яхты, его дома, его самолет, его мысли о будущем мира».
– И он был откровенен?
– Довольно. По крайней мере, сказал все, что хотел. Он очень сдержан. С его уст ни одного лишнего слова не сорвется.
– И в то же время красноречив.
– О да! Особенно подробно распространялся о своем детстве в Шотландии. Его отец работал в Гонконге, так что родители жили за границей, слишком далеко, чтобы ездить туда-сюда. Мальчика они видели только во время летних каникул. Он учился в закрытой школе в Англии, а каникулы проводил дома, в Шотландии. За ним присматривала домоправительница. Невеселое детство, но он говорит, что ни о чем не жалеет.
– А он поделился с тобой секретом, как стать миллиардером?
– Торговать с китайцами. Он начал еще в шестидесятые годы. У него в доме полно живописи. Особенно одна картина хороша, она висит в столовой, старинная картина, написанная маслом, – корабли в гонконгской гавани. Невероятной красоты. Во всю стену.