— Ник, Ти-Джей, пойдите выпейте пивка или еще чего-нибудь, — сказал он наконец.
Ник и Ти-Джей посмотрели на него и вышли, причем Никстер, проходя мимо, чуть ли не задел меня плечом. Когда они убрались, Питер соскользнул со стола, вынул из бумажника маленький снимок и протянул мне. Снимок был сложен пополам и пожелтел, как желтеют старые фотографии, когда годами пылятся в коробках, куда никто не заглядывает. На снимке был изображен Питер, намного моложе нынешнего и еще более худой, с длинными вьющимися волосами, в футболке с надписью «КИНОСТУДИЯ ЮЖНОКАЛИФОРНИЙСКОГО УНИВЕРСИТЕТА». Он сидел на уродливом диване, обтянутом какой-то тряпкой, и держал на руках крошечного младенца. Ни тот ни другой не выглядели особо счастливыми.
— У меня есть бывшая жена и сын. Я не видел его с тех пор, как ему исполнился год. Или типа того. Его зовут Тоби. Мы назвали его в честь Тоби Тайлера из фильма «Десять недель с цирком». Сейчас ему уже, наверное, двенадцать, но я не знаю, жив он или нет. А может, он инвалид и лежит в какой-нибудь больнице. Я не знаю, нравятся ли ему черепашки ниндзя. Вы меня понимаете?
Я кивнул.
— А что, ваша бывшая жена ни разу не обращалась к вам за денежной помощью на содержание ребенка?
— Не обращалась.
— А как насчет алиментов?
Он беспомощно развел руками.
— Я вообще ничего про нее не знаю. Она с таким же успехом может находиться на Луне.
— Питер, а вам не приходило в голову, что она просто не хочет, чтобы ее нашли? — спросил я.
Он уставился на меня, явно не понимая вопроса.
— Прошло десять лет, вы жили не слишком замкнуто. Если бы она хотела вас разыскать, то легко могла бы это сделать. Мне приходилось выполнять подобную работу, и в конце концов оказывалось, что все хотят только одного: чтобы их оставили в покое. Дети напуганы и ничего не понимают, а родители вспоминают старые обиды и начинают новую войну.
Питер сделал глубокий вдох, покачал головой и с интересом оглядел свой офис. Без Ти-Джея, Никстера и Донни Брустера он казался пустым, а Питер ужасно одиноким.
— Я стою… сколько… Может, двести миллионов, что-то вроде того, — произнес он. — Если у меня есть ребенок, половина принадлежит ему. Разве не так? — Он словно пытался убедить меня в своей правоте. — А что, если ему нужна машина? Если его мать не может платить за колледж?
— Иными словами, вы хотите стать отцом, — констатировал я.
Он убрал снимок очень молодого Питера Алана Нельсена и его крошечного сына. Тоби. Тоби Тайлер и цирк.
— Если он не умер, я его отец, и мои желания в данном случае здесь ни при чем. Так ведь?
— Да, должно быть, так, — согласился я.
— Пусть Карен на меня злится. Пусть я вел себя тогда не лучшим образом и все испортил. Неужели это означает, что я до конца жизни должен расплачиваться за свои ошибки?
— Не означает.
Он снова тряхнул головой, обошел свой мраморный стол и уселся за него, точно вдруг постарев, и снова достал фотографию.
— Знаете, что странно? — спросил он. — В этом мире есть частичка меня, мой сын, а я о нем ничего не знаю и даже не видел его. Мне кажется, я его чувствую, словно это я сам, понимаете?
— Понимаю, — кивнул я и добавил: — Но мальчик может так не чувствовать. И уж ваша бывшая жена наверняка.
Он встал и подошел к автомату для игры в пинбол, потом к видеоигре и к «Вурлитцеру». Он останавливался, потом снова начинал ходить и снова останавливался, как будто не знал, что с собой делать, где он должен находиться или как выразить все, что у него на душе.
— Просто скажите, — посоветовал я ему.
Он повернулся ко мне, и на его лице появилось какое-то потерянное, отстраненное выражение, словно ему было больно произносить эти слова.
— Я просто хочу поздороваться со своим сыном.
— Понимаю и обязательно помогу вам его найти, — сказал я.
Режиссер, входящий в тройку самых известных в мире, тяжело вздохнул.
— Хорошо. Очень хорошо. — Он пересек комнату и пожал мне руку. — Хорошо.
Глава 3
Чернокожий секретарь просунул в дверь голову и сообщил Питеру, что некто по имени Лонгстон требует его немедленно в павильон.
Мы вышли из офиса и вернулись в реальный мир инопланетян, нефтяных баронов и людей, которые подозрительно походили на работников студии. Патриция Кайл, Питер Алан Нельсен и я шли рядом, Дани замыкала шествие. Где-то между офисом Питера и павильоном звукозаписи снова появились Ти-Джей и Ник. При этом Ник всякий раз, когда я смотрел в его сторону, изображал из себя крутого парня. Он меня напугал просто до полусмерти. Стоит на такого взглянуть, как сразу хочется отдать ему свою лицензию. Вместо этого я повернулся к Питеру Алану Нельсену и спросил: