Мужчина откинул ее назад, и так, как ранее снежный барс, стал вылизывать дорожку между грудями до горла. Ребекка затаила дыхание, во влагалище стало жарко и влажно. Ей нравилось, как Андреас расположил ее ноги вокруг себя, и теперь она могла тереться о его бедра.
Мужчина прослеживал круги на ее шее, потом лизнул губы Ребекки. Язык, выплясывая на них, напоминал то, что делал вчера вечером барс.
- Этого не может быть, - проговорила она под ласами его языка. – Я сплю.
Андреас, обхватив руками ее обнаженные груди, стал перекатывать между указательным и большим пальцем сосок.
- Это похоже на сон?
- Лучший сон.
Он припал к ней поцелуем. Приоткрыл губами ее рот, требовательный язык нырнул вглубь. Поцелуй был долгим, глубоким, Ребекку никогда еще так не целовали. Двигая бедрами взад-вперед, словно занимаясь любовью, она кончила прямо в брюках.
- Полегче, милая. – Снова и снова полизывая ее губы, Андреас завершил поцелуй. – Ты же не хочешь слишком быстро меня «израсходовать».
Она понятия не имела, о чем это он. Хотела только, притянув к себе, без устали целовать его, в то время как он ласкает ее груди.
Ребекка опустила голову и зажала зубами тонкую золотую цепочку. Непонятно, почему мусолить ее казалось так приятно, но в данный момент девушка не могла рассуждать здраво.
- Ты получишь это, любимая, – проурчал Андреас. - Я дам тебе всё, что пожелаешь. Но прежде нужно кое-что сделать.
- Что именно?
Он схватил ее руки и с силой сжал. Где-то в глуби голубых очей полыхнуло нечто мрачное.
- Незавершенное дельце. Но совсем скоро. – Андреас снял ее с коленей, и Ребекка неловко встала на ноги.
Она смотрела на него во все глаза, блузка расстегнута и полуоткрыта, а груди овевает прохладный осенний ветерок. Хитрый бесенок внутри тут же заинтересовался, на что было бы похоже голой лечь на траву, раздвинуть ноги и предложить взять ее?
«Это было бы немыслимо».
Внезапный порыв ветра заставил задрожать, и девушка стянула полы кофточки.
Андреас нагнулся и взял со стола черный бюстгальтер.
- Его я забираю.
Глаза Ребекки расширились. Она попыталась выхватить его, но Андреас вывернулся и положил лифчик в карман.
- Теперь ты его не будешь надевать.
- У меня ещё два есть, - сказала она негромко.
- Где? - Андреас крутанулся на месте и, войдя в спальню, стал выдвигать ящики, пока не нашел тот, в котором она хранила нижнее белье. Вытащив два бюстгальтера – алый и белоснежный, скомкал их в руке.
- Отдам, когда будешь уезжать домой, - заявил он и вышел, громко хлопнув дверью спальни.
Внезапно груди стали зудеть, Ребекка обхватила их руками, чувствуя, как между бедер сочится роса. Еще ни одному мужчине не удавалась настолько ее возбудить, и девушка сомневалась, что сумеет принять это. Его своеволие с бюстгальтером – почти - раздражало, но вместе с тем появилось безрассудное желание подчиниться. Ребекка снова села за стол, запахнула половинки кофты, и ощущение ткани на голой коже внезапно разъярило её, как никогда в жизни.
На другой половине гостиницы, скрытой от посторонних могучими стволами деревьев, валялись на одеяле Патрисия и Нико. Из-за прохладной погоды они не стали раздеваться, однако их окутывали пушистые крылья, оказавшиеся теплей обогревателя.
- Что вы намерены делать дальше, - спросила Патрисия, - если эта надпись поможет освободиться от богини? Каковы планы?
Ткнувшись в нее носом, он поднял на нее свои темные и таинственные глаза.
- Я уже научился не строить планов. И не планирую ничего далеко вперед.
- Знаешь, как только вы обретете свободу, то ты избавишься и от меня.
Нико покачал головой.
- Я не представляю, что произойдет, как только действие проклятия прекратится, если оно вообще прекратится. Я покину этот мир и никогда более не вернусь.
Она моргнула.
- Что ты имеешь в виду – «покину этот мир»?
Нико коснулся ее лица.
- Мир изменился и старые боги ушли. Сейчас они живут обособленно, вдали от наземного мира. Им тяжело теперь перемещаться туда-сюда. И многие смирились.
Патрисия потерлась лицом о мягкие крылья. Нико - не человек, о чем в очередной раз напомнили его крылья. На одну половину он бог, на вторую - нимф, которого возле людей удерживают лишь узы проклятия.
- Я буду скучать по тебе, - сказала она.
- Ты же уже поработила меня. Можешь уничтожить тексты прежде, чем Ребекка их расшифрует, и, таким образом, никуда меня не отпустить.
- Я не смогу с тобой так поступить.