Ребекка расслабилась и вовлекла молодого человека в беседу, в то время как Патрисия присоединилась к Нико и Андреасу, которые беспокойно слонялись по галерее.
Нико был необычайно тих и подавлен, терпение Андреаса уже подходило к концу. Нико скользнул рукой по талии Патрисии, придвигая женщину к себе ближе.
- Мы можем с этим покончить? – прорычал Андреас. - О чем, черт возьми, они болтают?
- Оставь ее в покое, - сказала Патрисия. - Она может послать нас в задницу и сбежать за тридевять земель, ведь это даже не её война. И вообще Ребекке нужно вернуться в Корнелл и переводить бумажки.
Андреас что-то пробурчал, но затих. Нико наклонился и провёл губами по щеке Патрисии.
- Но это и не твоя война.
- В некотором роде моя.
- Нет, могла бы всучить мне ту информацию и отшить. Или вызвать полицию, когда наткнулась на меня в своем магазине. Или вообще выпроводить, ни черта не сделав.
Патрисия понимала, что никогда не пошла бы на такое. Нико привлек ее с первого же взгляда, с того момента, как она увидела его лежащим посреди раскиданных вещей своего антикварного магазина, и проклятие тут ни при чём. Все, чего ей тогда хотелось – это содрать с него цепь раба и определить, реальны её ощущения или нет. И если не реальны...
Она не допустит того, чтобы сердце его было разбито.
С другой части комнаты донесся взволнованный голос Ребекки:
- Вы, должно быть, меня разыгрываете.
В мгновение ока, не успела девушка договорить предложение, как Андреас очутился возле нее. Куратор только усмехнулся.
- Обожаю, как американцы выражаются. Раньше такое слышал только по телевизору, но ведь это не одно и то же, верно?
- Что произошло? - спросила Патрисия.
Глаза Ребекки сверкали, она так разозлилась, что напрочь забыла про свою застенчивость.
- Он утверждает, что владелец возвратил фрагменты в египетский музей. В тот, который в Каире. В Египте.
- Ну, они ж не наши, так ведь? – сказал куратор, всё ещё усмехаясь. - Эти камни в начале девятнадцатого века были грабительски вывезены охотниками за сокровищами. А мистер Грили часто отправляет украденные экспонаты тому, кому они принадлежали. Он ратует за возвращение Розеттского камня[18].
Ребекка расстроено хныкнула.
- Очень жаль, что он не мог подождать еще чуток и подобреть немного позднее. Вы точно уверены, что фрагменты вернулись в Каир?
- Есть квитанция и всё такое. Я помогал их упаковывать.
- А почему они ни с того ни с сего вздумали их забрать, ведь уже продали? - поинтересовалась Ребекка.
- Кто знает, любимая? Дела двигаются вперед-назад, вертятся вокруг своей оси, как на войне. Состоялась встреча с египетским археологом, который и приехал за ними. Неплохой малый.
- И у тебя, конечно, совершенно случайно сохранился контактный номер телефона, а также имя «неплохого малого»? – поинтересовалась Патрисия.
- Само собой. А также его е-мейл. Погодите, сейчас принесу.
Молодой человек так хотел услужить, что Патрисия не смогла долго злиться на него, хотя и Андреас, и Нико хранили молчание.
Они взяли номер телефона археолога из каирского музея, отклонили еще несколько раз предложенную чашечку чая и оставили куратора наедине с сокровищами.
* * * *
- ЧТО теперь?
Вопрос был задан Ребеккой, которая стояла, сжав кулаки, посреди их гостиничного номера. На ней были бесформенные штаны, рубашка и кроссовки, и выглядела она столь же неряшливо, как в первый день их знакомства.
Андреас казался злым и обеспокоенным, но, как ни странно, Нико, облокотившись о подоконник, сохранял полнейшее спокойствие.
- Отправляемся в Каир, - сказала Патрисия. – Мы и так уехали достаточно далеко. Почему бы нет?
- Я не могу лететь в Каир. У меня есть классы, которым нужно преподавать. Мне, как предполагается, до декабря и носа казать не положено в Египет.
- А ты смотри на это, как на новый этап в своих исследованиях, - предложила Патрисия.
Ребекка бросила на нее угрюмый взгляд, но брюзжать прекратила. Обе девушки знали, что поедут. Споры были фикцией.
- Ни одна из вас не едет, - сказал Нико спокойно. Он остался стоять на месте, но темные, как ночь, глаза сверкнули. - Возвращайтесь домой. Вы достаточно сделали.
Патрисия решила, что Андреас воспротивится, но тот, как ни странно, промолчал.
- Вы двое уже обсудили это, - выпалила Патрисия, внезапно расшифровав их сигналы.
- Именно, - ответил Нико. - И решили, что коль здесь ничего не найдётся, вы выходите из этого. У вас есть собственные жизни, а мы не являемся их частью.