— Да.
— Почему? — Крю забирает у меня бутылку вина, подносит ее к губам и делает глоток. Он предлагает ее мне обратно, и когда это делает, наши пальцы соприкасаются.
Бабочки летают в моем животе. Какого хрена?! Поэтому я поднимаю бутылку и делаю глоток, надеясь заглушить их.
Не думаю, что когда-нибудь снова увижу этого мужчину, поэтому нет смысла ощущать какое-либо сексуальное влечение к нему.
— Буду жить с мамой. А тебе сколько лет? — спрашиваю я, и Крю ухмыляется.
— Девятнадцать, — он смотрит на своего брата, когда Энджел выкрикивает имя Доминика и дает ему пощечину. Они все еще хихикают и целуются.
— Сколько лет твоему брату? — мои глаза не следят за его взглядом. Вместо этого прослеживаю линию его челюсти, небольшую щетину, и мне становится интересно, такая ли она острая, как кажется.
— Почти восемнадцать.
Ладно, он ненамного старше Энджел. Крю снова смотрит на меня.
— Что планируешь делать в Нью-Йорке?
— Собираюсь не позволять отцу устраивать мне свадьбу. Именно поэтому я уезжаю, — отвечаю я, отводя взгляд. Он не сможет заставить меня выйти замуж за кого-либо, если меня здесь не будет. По сути, это продажа права собственности на мою свободу, а я не готова к этому.
— Хм, — его единственный ответ.
— А ты? Тебе суждено на ком-то жениться? — саркастически спрашиваю я.
— Если это будет мой выбор.
— Везет тебе, — ворчу я.
— Я бы так не сказал, — Крю ухмыляется.
— Почему? — спрашиваю я, увлекаясь этим разговором.
— Потому что та, на ком мне предстоит жениться, сбегает в Нью-Йорк.
Бутылка вина в моей руке кажется обжигающе горячей, и мне хочется уронить ее, чтобы облегчить жжение.
Он только что сказал то, что я думаю?
Нет.
— Немного ошарашена? — спрашивает Крю, — Решил, что должен увидеть свою невесту.
Он поворачивается и уходит, а я стою в замешательстве и медленно качаю головой.
Мне сказали, что нашли жениха, поэтому я разработала план побега.
Сбежать.
Чтобы быть свободной.
Крю должен был стать моим мужем, когда мне исполнится восемнадцать.
Именно этот мужчина, который сейчас уходит от меня.
— Стой! — кричу ему вслед.
Он останавливается, и когда оглядывается назад, я переосмысливаю свое решение уехать. Должна ли я остаться? Насколько плохо было бы выйти замуж за такого, как он?
Не знаю, что думать.
— Почему ты хотел увидеть меня? — спрашиваю я.
Его руки скользят в карманы темных джинсов, я подхожу ближе и встаю рядом с ним.
— Если бы у тебя был выбор, ты бы женился? — задаю я вопрос.
Он отвечает быстро и непреклонно.
— Да. Так сделал мой отец, а до этого его.
Это означает, что Крю следующий на очереди.
А его семья?
Я слышала ужасные истории.
Мой отец обладает властью, но его семья… ну, они не играют. И, похоже, я собираюсь нарушить семейные традиции. Брак с Монти. Вот почему отец надеялся на сына. Его поколение избежало этого. Но, думаю, сейчас не тот случай.
— Разве ты не хочешь влюбиться? Не хочешь, чтобы тебя не вынуждали жениться на ком-то, кого ты не выбирал? — спрашиваю я, озадаченная его ответом на мой предыдущий вопрос.
— Может ты и можешь убежать, но я не могу.
Его взгляд скользит по брату, прежде чем вернуться ко мне.
— Если я не женюсь к тридцати четырем годам, я приеду и найду тебя, принцесса.
Его слова застают меня врасплох.
— А если я буду замужем?
— Мне будет жаль твоего мужа, — он ухмыляется, а затем уходит.
Глава 2
Райя
Настоящее время
Дорогая мисс Риччи
Ты еще этого не знаешь, но ты будешь моей женой.
Искренне,
Твой будущий муж
— Тридцать. Боже мой, Райя, тридцать.
Моника обнимает меня за шею. Молния на моем платье наполовину застегнута, а из-за Моники мне трудно застегнуть ее полностью. Издаю расстроенный вздох, который, вероятно, вызван тем, что мне трудно справиться с платьем. Но мои мысли постоянно возвращаются к полученному ранее письму. Оно пришло с незнакомого мне адреса электронной почты, и я сразу же, как только его увидела, отправила в корзину. Сегодня не тот вечер, чтобы беспокоиться о случайных письмах, скорее всего, это просто очередная уловка мошенников.
— Знаю. А теперь, пожалуйста, отпусти меня, чтобы я могла одеться, — я фыркаю и хлопаю ее по обнаженной спине.
Монику это не волновало — нагота для нее равносильна одежде. Количество раз, когда я приходила к ней домой, и она светила голой задницей, просто безумное. По крайней мере, в этот раз, к счастью, на ней лифчик и трусики. Она также знает, что я ненавижу привязанность, но ей самой она всегда нужна.