… это кровавые деньги.
От них — пахнет этим.
Энджел переводит взгляд с моего телефона на меня. Я и забыла, что она привыкла к такой сумме денег, поэтому переключила экран на баланс, который был всего один день назад.
— О, вау, это большая разница. А раньше ты жила на эти деньги? — подозрительно спрашивает она.
Бросаю на нее ничего не выражающий взгляд.
— Извини, — вздрагивает она.
Ориентируясь на стандартную зарплату, я зарабатываю чертовски больше, чем большинство других. Но это старые деньги. Деньги, которые как мне сказали — щедрый бонус. И это очень напоминает мне Крю Монти. Мне не нужна его благотворительность. На самом деле, я вообще ничего от него не хочу.
— А на такие деньги ты не могла бы открыть свою фирму? — спрашивает она, наполняя рот гамбургером.
Это не приходило мне в голову.
— Может быть. — убираю свой телефон. — Итак, во-сколько ты завтра уезжаешь?
Энджел закатывает глаза.
— Рано. Судя по всему, мы должны поехать в семейный дом для какого-то важного объявления.
— Звучит серьезно.
— Обычно так и есть. Но, возможно, это просто потому, что Крю возвращается.
Возобновляю постукивание ногтями при упоминании о его возвращении в Италию.
Она осторожно наблюдает за мной.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке?
Смеюсь.
— Нет. Этот ублюдок получит счет за мою терапию.
Энджел смеется, держась за живот.
— По крайней мере, я могу уехать, зная, что с тобой все в порядке, — говорит она.
— Ты меня знаешь, я всегда встаю на ноги. Ни за что не позволю какому-либо мужчине взять надо мной верх.
Она чокается своим густым коктейлем с моей газированной водой.
— За всех мужчин, которым пора пойти нахуй.
Смеюсь. По крайней мере, ей повезло. Судя по тому, что я видела, они с Домиником созданы друг для друга. Несмотря на имя и семью, он относится к ней как к божьему дару, и я не сомневаюсь, что этот комочек радости будет избалован.
— Можем ли мы просто поговорить о том, как ты выстрелила в Крю? — шепчет она, чтобы охранники нас не услышали, а затем откусывает огромный кусок гамбургера. — Ты сумасшедшая сука.
Она кладет бургер на стол и аплодирует, пока жует.
Все, что я могу сделать, это ухмыльнуться.
Глава 59
Крю
— А чего ты ожидал? — говорит моя мама, сидя напротив меня в самолете.
— Мама.
— Нет, Крю, правда, чего ты ожидал?
Скрежещу зубами и напоминаю себе, что нельзя убивать собственную чертову мать.
Она должна жить.
Но опять же, зачем?
— Не смотри на меня так, мальчик. Этим бизнесом семья Монти владеет уже шесть поколений, и я не позволю тебе стать первым поколением, в котором он потерпит крах. Ты женишься до того, как тебе исполнится тридцать четыре.
— Я знаю это.
— Тогда возьми себя в руки и разберись.
— Как ты думаешь, мама, почему я лечу на частном самолете в Италию?
— Потому что все годы, которые ты провел в Нью-Йорке оказались напрасны, и ты возвращаешься, тебе понадобится невеста менее чем через три месяца. Вот поэтому. Ты слишком затянул с этим.
Стискиваю зубы. Я так долго держался подальше от Райи, поклявшись, что она будет свободна, пока ей не исполнится тридцать. Но теперь, впервые в жизни, я не уверен в той карте, которую разыграл.
Я думал…Ну, честно говоря, не знаю, о чем я думал.
Любая женщина была бы счастлива, если бы я посмотрел на нее дважды. Не говоря уже о предложении руки и сердца ради удобства. Но с Райей было нечто большее. Я потираю ногу. Точнее, я чертовски ошибался, думая, что это нечто большее.
Нет ничего более очевидного, чем ваша невеста, стреляющая в вас, чтобы сбежать из часовни.
— В семьях будет такая суета, когда ты вернешься неженатым. Если бы твой отец был здесь, он бы не позволил всему этому случиться.
— Черт возьми, мама, — говорю я, вставая и вытаскивая пистолет. Ее рот захлопывается. — Блядь! — кричу я, злясь, что наставил пистолет на собственную мать. — Я же говорил тебе не упоминать его при мне. Или Райю, если уж на то пошло. Мы поняли друг друга?
Нахмуренный взгляд искажает выражение ее лица, когда она надувается.
Если бы мой отец был здесь? Блядь!
Нет смысла рассказывать ей о том маленьком ударе, который он однажды собирался ей нанести, потому что я все уладил еще до того, как она успела поумнеть. Я всегда брал на себя ответственность.
Как сейчас.
Мне надо жениться.
И я найду жену.
Моя челюсть скрипит, когда я сажусь.