Харт стоял прямо и был похож на статую. Она даже не была уверена, что он дышит.
— Я знаю, что ты не пришла на свадьбу. — Он говорил таким тоном, будто обсуждал прошедший летний дождь, и продолжал так же монотонно, как и начал: — Ты ранена?
Неужели ему безразлично, что ее заперли?
— Нет! Вернее, не в том смысле!
— Это хорошо.
Он опустил глаза и взял со стола один из документов.
Франческа окаменела. Что он делает? Видя ее руки, лицо, порванную одежду, он не спросит, что с ней случилось? Не хочет узнать, где находится этот проклятый портрет, чтобы скорее найти его и уничтожить?
Харт смотрел на нее так, словно они не были знакомы.
— Ты хотела еще что-то сказать? Как видишь, у меня много работы.
— Колдер, ты меня слушаешь? Я нашла тот злополучный портрет, поэтому опоздала. — Франческа едва сдерживала рыдания. — Сейчас мы бы могли быть на празднике в честь нашего венчания! Мы должны обсудить все, что произошло!
Не сводя с нее взгляд, Харт перебирал листы бумаги. По его лицу было невозможно угадать, что он чувствует и о чем думает. Это лицо было похоже на каменную маску.
— Меня не интересует, что произошло. Нам нечего обсуждать.
Франческа похолодела:
— Что ты сказал?
Харт опустил голову и принялся перекладывать бумаги. Франческа бросилась к нему. Что с ним случилось? Почему он не злится? Почему не кричит на нее?
— Я знаю, ты так не думаешь. Тебе не все равно, что случилось со мной сегодня.
Харт не повернулся и не взглянул на нее, и Франческа сорвалась на крик:
— Мы должны назначить новую дату свадьбы.
Харт закончил складывать листы и посмотрел ей в глаза:
— Свадьбы не будет.
Франческа вскрикнула и прижала руки к груди.
— Ты не можешь так думать!
— Но я так думаю. — Наконец в его голосе послышалось раздражение.
Франческа не сразу смогла заговорить.
— Тебе больно, ты разозлен, хоть и не показываешь своего настроения. Мне не стоило сейчас заводить разговор о свадьбе.
Он странно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
— Невозможно разлюбить человека всего за один час или день, Колдер. — Франческа старалась оправдать его слова. — Только утром я была тебе небезразлична — небезразлична и сейчас. Наконец он ей ответил:
— Ты считаешь, что наши отношения основаны на любви. Позволь дать тебе совет — не стоит начинать со мной дискуссию на эту тему.
Предостережение в его голосе было более чем очевидно.
— Я никогда не смогла бы тебя предать!
Взгляд его застыл, добравшись до ее глаз.
— Все к лучшему.
— Что? — закричала Франческа. — Я люблю тебя. Я не виновата, что не смогла прийти на свадьбу!
— Всего хорошего, Франческа, — резко произнес Харт и открыл папку.
Она не могла поверить в происходящее.
— Это все, что ты можешь сказать? Сделать вид, что тебе безразлично, отказаться что-либо обсуждать, оттолкнуть меня, словно я не твоя невеста?
Она чувствовала, как он внутренне сжался, но так и не поднял на нее глаз.
Франческа подхлестнула себя — она будет бороться.
— Ты даже не хочешь смотреть на меня? Я порезала руки и лицо, когда пыталась разбить окно! У меня сломаны все ногти, ладони в ссадинах, потому что я цеплялась за стену, когда пыталась добраться до окна! — Франческа была вознаграждена — Харт поднял на нее глаза. Они были темные, словно грозовая туча. — Утром я получила странную записку, Колдер, приглашение на закрытый просмотр работ Сары! Прочитав ее, я сразу поняла, что мне предлагают увидеть свой собственный портрет. Разумеется, я тут же поехала!
Харт даже не моргнул.
— Разумеется.
Франческа с воодушевлением продолжала:
— Когда я подошла к галерее, дверь была открыта, а картина висела на стене. Я ничего не успела сделать, как меня заперли снаружи. Я несколько часов пыталась выбраться, пока в четыре часа, к моему огромному счастью, меня наконец услышал маленький мальчик. — Она только сейчас поняла, что дрожит как в лихорадке. Харт сцепил руки и опустил глаза.
— Ты сказала, что тебя не ранили.
— Нет, не ранили.
Харт не пошевелился, и Франческа опять сорвалась на крик:
— Это же очевидно, что кто-то не хотел, чтобы мы поженились! Меня заманили в ловушку. Разве ты не понимаешь? Или не веришь мне? — Она теряла последнюю надежду быть услышанной. Почему Харт так себя ведет?
Он опять поднял глаза:
— О, я тебе верю. Но какое это имеет значение? Все кончено, Франческа. — Харт принялся разглядывать бумаги.