— Можете поднимать его наверх, — сказал Тайлер санитарам. — Я пойду поговорю с родными.
Родных Ларри Тайлер нашел в комнате ожидания, где они расположились лагерем в углу. Скомканное тонкое одеяло лежало на одном краю кушетки, на другом была брошена стопка газет. Весь придвинутый к кушетке столик был усеян пластиковыми чашками из-под кофе, рядом стояли два мягких кресла. Священник с кроткими глазами сенбернара молча стоял слева от миссис Чайлдс. Тайлер решил, что это их приходской священник. В этот вечерний час большая комната ожидания при хирургии была почти пуста, только пара средних лет на другом конце помещения сидела на сдвинутых стульях и вроде бы смотрела по телевизору Си-эн-эн. Тайлер заподозрил, что они будут подслушивать. Люди часто надеются, что если другим сообщат плохие новости, их чаша сия минует.
Стоило Лесли Чайлдс, старшей сестре Ларри, взявшей на себя функции семейного спикера и адвоката, встретиться взглядом с Тайлером, как она вскочила с кушетки. Родители дружно вскинули головы, завидев его, но остались сидеть. Три пары глаз смотрели на него пристально, даже не мигая. Тайлер опустился на кушетку рядом с Лесли. Ему хотелось поговорить напрямую с ее родителями, но он не сомневался, что руководить разговором будет она.
— Боюсь, у меня для вас плохие новости, — начал Тайлер. Он просто не знал, как еще начать подобный разговор. Помолчал, ожидая, пока сказанное дойдет до них в полной мере. — Ларри не проснулся после операции. По правде говоря, его состояние ухудшилось. У него кровотечение в месте ампутации.
Миссис Чайлдс зарыдала, закрыв лицо обеими руками. Муж обнял ее за плечи, а другой рукой поправил бифокальные очки на носу. Он опять опустил голову.
— Это все проклятая радиация, так? — Лесли Чайлдс стояла прямо, как столбик, упершись руками в бока и стиснув кулачки на узких бедрах. Ее растопыренные локти как будто обозначили воображаемую границу, которую не смел пересечь никто, кроме членов семьи. Родители в тревожном молчании сгрудились за спиной у этой волчицы ростом пять футов семь дюймов, предводительницы стаи.
Тайлера ее выплеск ничуть не удивил. Он ожидал подобного бортового залпа и подготовил твердый ответ без излишних оправданий. Глядя ей прямо в глаза, он заявил:
— Мисс Чайлдс, я высоко ценю вашу заботу о брате, но нам всем станет легче, если мы несколько снизим градус этой дискуссии и постараемся не перегрызть друг другу глотку.
Мать бросила взгляд на дочь.
— Доктор прав, дорогая.
Сверля Тайлера глазами, похожими на ацетиленовые горелки, Лесли Чайлдс выдавила улыбку и опустилась в кресло рядом с матерью. Миссис Чайлдс нащупала и сжала ее руку. Священник начал перебирать четки.
«Начинается второй раунд. Готовься, друг мой, скоро пробьет колокол».
— Вот что произошло, — снова начал Тайлер.
Ради мистера Чайлдса он пересказал, что́ обнаружила компьютерная томография, и повторил все свои объяснения, ранее данные миссис Чайлдс. Затем, обращаясь ко всем трем членам семьи, доложил о том, что произошло во время операции, как он отдал патологу образцы на биопсию, сколько времени понадобится патологу на обработку тканей, как Ларри не проснулся, хотя действие анестезии давно закончилось, и наконец рассказал о смертельном послеоперационном кровотечении.
Когда он закончил, Лесли заметила:
— Мы от вас пока ничего не услышали, кроме всяких там медицинских заклинаний. Что конкретно все это значит?
«Справедливый вопрос», — мысленно согласился Тайлер, хотя его по-прежнему раздражал и ее тон, полный праведного негодования, и манера держаться. Но она имела на это право: это ведь ее брат сейчас умирал в палате интенсивной терапии. Тайлер ненадолго задумался, подыскивая нужные слова, и сделал новую попытку: