— Зачем, например? Вы можете дать еще что-то, с чем я могла бы работать?
Доктору Бек нужна была информация, чтобы поставить диагноз. Но она решила, что при сложившихся обстоятельствах жена, пребывающая в истерике, мало чем может ей помочь.
Во взгляде работника «скорой» появилось раздражение.
— Слушайте, мы приехали по вызову и доставили больного. Это ясно? А теперь, если я вам больше не нужен…
Доктор Бек отмахнулась:
— Да, да, спасибо.
Все равно сейчас толку не добиться. Он уже и так помог ей. Сказал, что пациент, оказывается, был здесь раньше. Спасибо и на том.
Она повернулась к монитору. Давление и пульс стабильны. На какое-то время.
Доктор Бек обратилась к ведущей сестре:
— Нужен хоть какой-нибудь анамнез. Я пойду посмотрю его медицинскую карту.
Подойдя к рабочему пульту, доктор Бек ввела номер карточки социального страхования Тайрелла Вашингтона в раздел поиска компьютеризированных медицинских записей. Через секунду история болезни появилась на экране. Доктор быстро перелистала данные в поисках заболевания, которое могло бы вызвать кому, и обнаружила то, что искала. Судя по всему, Тайрелл был диабетиком. В списке принимаемых им лекарств фигурировали ежедневные инъекции обычного инсулина в сочетании с инсулином продолжительного действия. Можно было держать пари, что сейчас пациент страдает от кетогенного кризиса, вызванного недостатком инсулина.
Вооружившись этой информацией, Робин Бек поспешила к стойке администратора, где миссис Вашингтон заполняла страховую карту мужа.
— Миссис Вашингтон, я доктор Бек. Ваш муж сегодня получал инсулин?
Брови миссис Вашингтон сошлись на переносице, во взгляде читалось недоумение.
— Нет, а что?
Подозрения доктора Бек подтвердились.
— Спасибо, миссис Вашингтон, — поблагодарила она. — Я скоро вернусь, и мы с вами поговорим.
И она побежала в третью смотровую, уже рассчитывая в уме дозу инсулина.
— Мне нужно пятнадцать единиц инсулина НХП. Немедленно.
«Пусть начнет усваивать глюкозу прямо сейчас, тогда за час титрация сахара у него в крови дойдет до идеального уровня». Доктор Бек решила пока не вызывать консультанта из неврологии. Надо понаблюдать реакцию Вашингтона на лечение.
— Мама, что случилось с папой?
Ирма Вашингтон перестала заламывать руки и раскачиваться взад-вперед на потертом стуле в комнате ожидания. Серена, ее старшая дочь, присела на корточки прямо перед ней. Она позвонила Серене, самой умной из троих детей, как только вызвала «скорую».
— Я не знаю, детка. Просто не знаю.
В голове у Ирмы было пусто. Все мысли куда-то испарились, как только она в ужасе представила себе, каково будет жить без Тайрелла.
Серена взяла мать за обе руки.
— А врачи тебе уже что-нибудь говорили?
— Нет, детка, ничего. Ровным счетом ничего.
— Совсем ничего?
— Нет, погоди… — Как же она могла забыть? Удивляясь самой себе, Ирма сказала: — Приходила леди-доктор, спрашивала, получал ли папа сегодня инсулин.
— Инсулин? Почему она об этом спросила, мама? Папа не принимает инсулин!
— Доктор Бек, скорее сюда! В третьей смотровой конвульсии!
Робин опрометью бросилась через весь коридор в палату Вашингтона. Руки и ноги пациента, вытянутые и сведенные судорогой, враспор упирались в боковые перильца каталки. Челюсти были стиснуты, между верхними передними зубами пробивались пузырьки слюны. С другого конца палаты она слышала стридор — хриплое шипящее дыхание через нос, следствие испорченной интубационной трубки. К счастью, сестры оставили центральный ремень плотно затянутым поперек его живота. У доктора Бек мучительно засосало под ложечкой, в желудке как будто скопилась ядовитая кислота. Что-то она упустила. А может быть, неправильно рассчитала дозу инсулина.
— Десять миллиграмм валиума, живо! — крикнула она одной из медсестер, потом пробормотала себе под нос: — Черт, и куда подевалась респирация, когда это больше всего нужно?
Тут в палату вошла еще одна медсестра.
— Дайте ему кислороду назально! — приказала Робин.
Она осмотрела трубку и убедилась: все подсоединено и работает. Что ей сейчас было меньше всего нужно, так это чтобы больного стошнило и он вдохнул рвотные массы. Конечно, доктор Бек знала, что лучше всего было бы повернуть пациента на бок, чтобы жидкость вытекала изо рта, не попадая в дыхательное горло и в легкие. Но при такой ригидности конечностей об этом не стоило даже мечтать.
Тревожный сигнал сердечного монитора резанул по ушам пронзительно дребезжащим звоном.