– Сомневаюсь. Среди жертв Потрошителя внутренние органы пропали у Мэри Энн Николс – матка, у Кэтрин Эддоус – левая почка и у Камиллы Грин – печень. Но эти образцы по размеру не могут быть человеческими органами. На мой взгляд, они принадлежат либо овцам, либо жеребятам.
Стена за скамьей была увешана анатомическими схемами. В основном на них были изображены лошади, но Джеймсон заметил также рисунок туши быка, борзой собаки и кошки. А в самом конце, словно служа напоминанием о былой медицинской практике Дава, висела схема человеческого скелета.
Ниже скамьи располагались ящики. Финли принялся открывать их один за другим. В них содержались кости животных – большие берцовые, малые берцовые, локтевые, бедренные, предплюсновые, плюсновые, пястные – все пронумерованные, с указанием даты, лежавшие на красном сукне. Маленькие кости лежали в мелких верхних ящиках, крупные – в глубоких нижних. В большом центральном ящике гордо красовался лошадиный череп.
Джеймсон не мог сказать, принадлежали ли какие-либо из этих костей людям. На первый взгляд, некоторые из них соответствовали по размерам и форме человеческим, но он не помнил, чтобы у жертв Потрошителя отсутствовали кости.
Англичанин посмотрел в конец комнаты, где его напарник открыл находившуюся там дверь. Финли присоединился к нему, и, заглянув за дверь, они увидели маленькую каморку площадью три квадратных фута. Она была пуста, если не считать нескольких садовых инструментов и газового счетчика.
Ардженти закрыл дверь, и некоторое время они стояли молча, осматриваясь, словно пытались отыскать то, что могло ускользнуть от их внимания. Джозеф поежился, стараясь унять дрожь в теле. Атмосфера в комнате, с ее тяжелым формальдегидным смрадом и сотнями костей – неизвестно, человеческих или нет, – была чрезвычайно гнетущей. Сверху донесся скрип половиц и раздались приглушенные голоса Манна и Уэлана, продолжавших осматривать комнаты. Детектив показал на стеклянные банки:
– Вы не хотите взять несколько из них для проведения анализа?
– Наверное, одну, – решил Финли. – Если взять больше, он поймет, что мы здесь были.
Ардженти улыбнулся:
– Да. Правда, если он застанет нас у себя дома, это вряд ли будет иметь значение.
Казалось, тьма стала еще гуще. И дело было не только в опустившихся сумерках и облаках, плотно закрывших луну, но и в скудном уличном освещении. Ближайший газовый фонарь находился более чем в тридцати ярдах от дома, и чем больше они вглядывались в темноту, тем больше воображаемых фигур вырисовывались в ней.
Джеймсон протер глаза и взглянул на часы.
Уже два часа сидели они рядом с домом в ожидании его хозяина. За это время на улице лишь трижды появлялись прохожие, заставляя их напрячься, но каждый раз оказывалось, что это был не тот, кого они ждали. Один человек подъехал в кебе, который остановился почти перед самым домом Дава, и направился к соседнему дому. Двое других прошли мимо пешком.
Напарники сидели в черном фургоне без маркировки и без кучера. Внутренние занавески были задернуты так, что оставались лишь щелки шириной в дюйм. Подобные фургоны использовали торговцы галантереей и владельцы похоронных агентств, и поэтому он не должен был привлекать особого внимания. Еще один такой же фургон с четырьмя полицейскими в униформе был припаркован за углом. Джеймсон и Ардженти условились с ними, что, заметив что-либо подозрительное, они посигналят в клаксон.
Оба следователя застыли в напряжении, когда на улице опять появился человек в цилиндре, но тот опять прошел мимо. И когда спустя две минуты перед ними возникла фигура еще одного человека – на сей раз в темном костюме и шляпе «дерби», – они, только что расслабившиеся после очередной ложной тревоги, не проявили к нему особого интереса и встрепенулись только после того, как он неожиданно повернул к дому, за которым они следили, и пошел по дорожке.
Джозеф схватил Финли за рукав:
– Это он!
Они выпрыгнули из фургона. Манн нажал на клаксон и вместе с Уэланом последовал за ними.
Все четверо двигались быстро, выхватывая на ходу пистолеты. Дав уже открывал входную дверь, а когда его преследователи достигли ворот, он скрылся в доме, даже не оглянувшись.
Подбегая к входу в дом, следователи и полицейские увидели, как в коридоре загорелся свет. Ардженти постучал в дверь рукояткой пистолета:
– Юджин Дав! Полиция!
Через матовое стекло в двери трудно было разобрать, смотрит Дав на них или нет. Но они отчетливо видели, как он начал спускаться по лестнице в подвал.
– Я сказал, полиция! Откройте! – повторил Джозеф.
Юджин скрылся из вида. Ардженти подождал секунд десять и выстрелил в замок. Вместе с Финли и полицейскими он ворвался внутрь дома и бросился к лестнице, ведущей в подвал.