Да и одета Анастасия была не как типичный психотерапевт. Она пришла в кабинет в трикотажном платье, которое было ей мало минимум на размер. Хотя чего-то подобного клиенты, следившие за ее аккаунтами в соцсетях, и ожидали от нее.
— Вы ведь заметили, что я почти не удивилась, когда вы сказали мне про Алену? — доверительно спросила Анастасия. — Я давно уже подозревала, что эта девочка плохо кончит!
— Вообще-то, вы должны были это предотвратить, — холодно указал Ян.
Александра бросила на него предостерегающий взгляд. Она была согласна с близнецом, но помнила о том, что Плотникову не нужно загонять во враждебность. Ян это понял и неопределенно пожал плечами, оставляя за сестрой право вести разговор. Александра наклонилась вперед и ободряюще улыбнулась собеседнице:
— Не обращайте на него внимания, он просто ничего не понимает в психологии! Думает, что если вы доктор, то можете творить чудеса. А некоторых людей просто нельзя спасти, они слишком активно сопротивляются этому. Разве я не права?
— Вы абсолютно правы, абсолютно! — оживилась Анастасия. — В какой-то момент стало понятно, куда катится Алена… Я все еще пыталась помочь ей, но нельзя спасти человека, если он не хочет быть спасенным! Хотя сначала все было хорошо. Терапия очень помогла ей с основной проблемой!
Той самой основной проблемой, с которой Алена пришла к психотерапевту, была клептомания. Об этом Валентин Бочков не знал — но ему и не полагалось знать. Для него Алена стремилась остаться ангелом, а ангелы не воруют все, что плохо лежит.
Детство Алены было непростым — пьющая семья, вечная бедность. Ее братья и сестры унаследовали стремление родителей топить в алкоголе ненависть ко всему миру. Но она хотела большего. Возможно, она выбрала не лучший путь, но она хотя бы пыталась изменить свою жизнь.
К своему роману с Бочковым она относилась просто как к работе. Этот мужчина стал для нее долгожданным билетом в нормальную жизнь. Но прошлое не отпускает по первому же щелчку, воспоминания об убогих детских годах превратились для Алены в навязчивую идею. Умом она понимала, что ей теперь не обязательно красть, у нее есть деньги, много денег. Однако в какой-то момент она переставала себя контролировать, она хватала все, на что упадет глаз, даже если это было ей совсем не нужно. Больше всего Алену мучало то, что она не находила в себе сил расстаться с украденной вещью. Несчастную охватывал чуть ли не суеверный ужас, у нее начиналась истерика, она не могла поступить правильно.
Хорошо было то, что Алена осознала свою проблему и предприняла попытку избавиться от нее с помощью психотерапевта. Плохо, что из всех психотерапевтов Москвы она выбрала именно Анастасию Плотникову.
— Мы решили эту проблему, — с гордостью сообщила Плотникова. — Алена научилась находить компромисс!
Алена по-прежнему крала — но теперь об этом все были предупреждены. Анастасия приучила ее в любой ситуации выбирать объект не дороже ста долларов. Алена работала фотографом, поэтому крала преимущественно на месте съемок. Все ее клиенты получали скидку в размере тех самых ста долларов — и предупреждение о том, что может случиться. Если вещь, выбранная Аленой, стоила меньше сотни, клиент еще и выигрывал от этой сделки.
По большому счету, Алена все так же воровала, но уже не мучилась угрызениями совести. В ее жизни наступила пусть и плохонькая, но стабильность. А потом она влюбилась.
Не в Бочкова, естественно. Секс с престарелым романтиком оставался для нее печальной повинностью. Но Алена была молода, полна энергии, ей хотелось жить полноценно, а не просто сыто и обеспеченно. Так что появление у нее молодого любовника стало вопросом времени.
Правда, ее выбор Александра все равно назвала бы сомнительным. Алена сошлась с Игорем Коротковым — мужчиной, который к тридцатилетнему юбилею так и не обзавелся постоянной работой. Он гордо именовал себя поэтом и писателем, даже где-то как-то издавался — усилиями однокурсников по Литинституту. Но основным его времяпровождением были клубные тусовки, на одной из которых он и пересекся с Аленой.