«Дорогие Эдвард, Джеймс,
Прошу вас, не на…» - на этом письмо оборвалось. Джей понял, что вчера ночью его мать все видела своими глазами. Эдвард не мог поверить в то, что она умрет так скоро, ну думал еще хотя бы недельку, а может и две, но не сейчас!
Гроб уже был заранее заказан и оплачен, белый с резьбой по крышке и обшитый синим бархатом внутри, да, Мария там смотрелась великолепно…
Она лежала в своем шелковом свадебном платье, которое подарила ей мать на свадьбу, на лицо была накинута фата, а в руках лежал букет белых лилий, ее длинные рыжие волосы лежали на плечах…
Вот такой она всем и запомнилась, красивой, величественной…
Похоронена она была на семейном кладбище Веллингтонов, плакали все, никто не стеснялся, но правда, не все пресудствовали на похоронах, да, я говорю про Джеймса…
Он сидел в карете с огромным букетом розовых роз, который он собирался положить на могилу, а в руках сжимал скрипку – теперь это было единственным напоминанием о матери, которую он не видел три с половиной года, а тут она бесследно для него исчезла, просто взяла и ушла из жизни…
Отец после похорон решил остаться на кладбище вместе с Джеймсом, который, рыдая, сидел перед могилой матери и играл ей ее любимую мелодию из всех им придуманную.
Эдвард ничего ему не говорил, но после того как они сели в экипаж он только и сказал: «Я больше не хочу тебя видеть в моем доме, ты мне больше не сын…»
С того самого момента, Джеймс больше не хочет общаться с отцом который, по сути, отказался от него и намеревается порвать все родственные нити, которые бы мама, будь она жива, связала, завязала бы и они снова жили, так как прежде, но нет…
А после, встреча с Анджеликой де Блюр, он как раз тогда решил в последний раз поиграть в том пабе, и тут он начал проигрывать. Думал, что, приехав в Лондон, куда так яро посылает его отец, он сможет там найти то, что искал, ту желанную победу, но все стало гораздо хуже…
* * *
- Давай вставай! – послышался незнакомый женский голос – Сейчас какой-то очередной пьяный моряк с порта припрется и тебе несдобровать, малец…
Она толкнула его сонного в плече, а он не подал никаких признаков жизни. Пришлось применять силу, вот она и наступила ему каблуком своих сапог на большой палец. Тот аж взвизгнул от боли, но зато было хоть ясно, что он жив. Джеймс крепче сжал скрипку в своих руках, и покосился своими мутными серо-голубыми глазами на девушку, которая его разбудила. А та лишь стоит и лыбиться, на ней была легенькая хлопковая блузка и кожаный корсет, бедра были обтянуты штанами из плотной ткани цвета морской волны, а на ногах были те самые сапоги на невысоком каблуке. А еще ее взгляд карих глаз обрамляли пушистые черные ресницы, рыжие, как у него самого, волосы до плеч, а на голове соломенная шляпа с широкими полями. Почему-то она Джеймсу напомнила собственную мать, а раны после случившегося были свежи, хоть уже прошел целый год…
Он развернулся к девушке спиной, что бы не смотреть на нее и ей в глаза.
- Что вам нужно от меня, мэм? – ему действительно было любопытно, что нужно от такого сорванца, как он, такой миловидной даме в доках. Тем более, девушки, да еще и красивые в Лондонских доках – большая редкость!
- Мне? От тебя? Хех…- она подсела к Джеймсу на лавочку, хотя то на чем он сидел и лавочкой сложно назвать. – Та ничего особенного, ты просто выглядел слишком бледно, и я подумала что ты, ну…того…
- Ну, как видите, я жив, - и тут он закашлялся – конечно, не совсем здоров, но это поправимо, не волнуйтесь…
Повисла неловкая тишина. Она, продолжа сидеть возле него, а он и не был против. Прохладный ветер дул со стороны Темзы, легко покачивая стоящие возле причала грузовые судна, Джей слегка вздрог и по всему телу от холода пробежались мурашки, он еще более плотно закутался в свое старое пальто. Да, он стал намного беднее, здоровье совсем ни к черту, жилье менял как перчатки, а в картах до сих пор не везло…
- Эй! – она толкнула его локтем в плече и протянула в его сторону руку – Я Элизабет. Элизабет Скайлер, можно просто Лиз, а с кем я имею честь разделять это прекрасное время в прекрасном месте?
Джей недоверчиво покосился на девушку. А она все смотрела на него и улыбалась, причем так лучезарно и радостно, что было сложно поверить в то, что она могла жить в таком жутком раене как Ист-Энд. И все же… Чем-то она привлекала, наверно, это все ее заурядная внешность, веснушки на щеках и такая теплая улыбка…