Вы можете подумать, что Сал рассыпался в благодарностях, однако ему понадобилось целых два года, чтобы простить меня. И одной из причин, по которой он опять стал мне доверять, было то, что с помощью Виктора и Хьюго я смог завалить Джозефа Де Мео. Я наложил лапу на его офшорные счета, на которых хранились миллионы, и честно отдал Салу половину от всего украденного.
Счастья за деньги не купишь, но за очень большие деньги можно купить благосклонность.
Когда мы отходили от бара, я заметил Сала и Марию, принимавших своих подданных на другом конце террасы.
Один за другим бандиты подходили к Салу, целовали его в щеку и передавали ему конверты. Сал жал им руку, что-то говорил и все время улыбался. Как только очередной подданный отходил, Сал заглядывал в конверт и говорил что-то или Кости, или Большому Плохому Парню, он же Плохиш, – своим телохранителям. Мне показалось, что Кость что-то записывает в маленькую тетрадку, не исключу, что это были суммы подношений. После этого Сал укладывал конверт в большую деревянную шкатулку, которая стояла на столике и с которой Плохиш не спускал глаз.
Самое большое впечатление на нас с Кэтлин произвел задний двор.
Восемь широких ступеней спускались от центра террасы к солярию и бассейну, который был сегодня закрыт громадной сценой для танцев. На бельведере рядом с раздевалкой расположился оркестр из восьми музыкантов, – правда, он еще не начал играть. Пока что лабали двое довольно странных восьмидесятилетних стариков. У одного из них, скрипача, была шапка белых седых волос и самые толстые темные очки, которые я только видел в своей жизни. Не переставая играть, он двигался по залу, останавливаясь время от времени около хорошеньких женщин и шепча им что-то на ушко. Второй, гитарист, строил гостям гримасы, как ревнивый любовник, и изо всех сил старался не отстать от скрипача как в музыкальном, так и в социальном плане.
– Мне эти музыканты очень нравятся, – сказала Кэтлин. – Они такие милые.
– Милые, – согласился я.
– Ты только посмотри на них. А ведь каждому из них лет по восемьдесят, не меньше.
Я посмотрел. Более того, я их хорошо знал. Джонни Ди и Сильвио Брака были действительно восьмидесятилетними стариками, которые легко могли сыграть вам романтическую балладу, а уже в следующий момент разбить вам коленные чашечки молотком.
– Интересно, что он шепчет этим женщинам, – задумчиво сказал я.
– Хочешь, я пойду в толпу и сама узнаю? – предложила Кэтлин, широко улыбнувшись.
Глава 12
Сал увидел меня и махнул, чтобы мы подошли. Мы пробрались сквозь толпу, которая его окружала.
– Это моя жена Мария, – сказал он Кэтлин.
– А это Кэтлин, – в свою очередь сказал я.
Я кивнул Кости и Плохишу, и каждый из них коротко кивнул мне в ответ.
Сал устроил большое шоу из того, как он наклонился и поцеловал руку Кэтлин. Затем сделал шаг назад и осмотрел ее так, как мясник осматривает тушу быка, выбирая между первосортным мясом и обрезками. Первый сорт победил.
– Ага, – сказал он. – Правильно сделал, Крид, что привел эту цыпочку с собой.
– Прекрати, Сал, – вмешалась Мария. – Ты заставляешь девочку краснеть. – Повернувшись к Кэтлин, она продолжила: – Не обращайте на него внимания; он думает, что все еще жеребец.
Кэтлин улыбнулась.
На лице Марии появилась ярость.
– Я говорю правду, – сказала она. – Не смейте обращать на него внимания.
Кэтлин залилась краской и с недоумением посмотрела на меня.
– Мария, Кэтлин – подружка Крида, – с нажимом произнес Сал и поднял брови, чтобы подчеркнуть эти слова.
Видно было, что Мария не верит.
– Ради всего святого, они собираются усыновить ребенка, – добавил Сал.
– Это правда, Донован? – Отношение Марии мгновенно поменялось.
– Правда, – ответил я.
– Вы должны разрешить мне помочь вам с венчанием. – Женщина широко улыбнулась Кэтлин.
– Слышь, – расхохотался Сал, – они еще не собираются – как это называится? – обмениваться кольцами. Им больше нравится жить во грехе, как мы с тобой жили, помнишь? – И он подмигнул своей жене.
– Никогда ничего подобного не было, – фыркнула Мария и опять повернулась к Кэтлин: – Он говорит правду? Свадьбы действительно не будет?