Внезапно в руках Асмодея появилась Эра, которая в ужасе смотрела на Эсмонда.
- Спасите! – кричала она, пока Асмодей держал ее за шею.
- Ты же ректор! А это – бывшая подруга нашей девочки! – рассмеялся демон, выставив ее живым щитом. – Неужели ты обидишь студентку? А как же присяга?
- Наивный, - Эсмонд усмехнулся, выпуская из рук зеленую ленту заклинания.
В этот момент заклинание пробило Эру насквозь, а она обмякла, падая на землю и глядя на меня и зажимая кровавую рану на груди. Прибывшее подкрепление осыпало их заклинаниями, но тут же было сметено, сгорая в горстки пепла.
Я кричала, но меня не слышали, а потом почувствовала, как теряю голос, бессильно оседая в своей невидимой клетке. Есть только один выход… Я стиснула зубы, чувствуя, как по моей руке пробежали искры пламени. Сердце гулко колотилось, понимая, что отмеряет последние секунды. Мне казалось, то оно пыталось настучаться на много лет вперед. Перед глазами стояли мечты, которым не дано осуществиться… Одна лишь мысль согревала мою душу. Мама и Фиа не умрут от голода. Фиа теперь здорова… Я мечтала ее обнять, прижать к себе, увидеть, как она танцует… Я вспомнила про свое обещание однажды потанцевать с ней, как только она выздоровеет… Я мечтала взять ее за руку и бежать вместе с ней по улицам, мечтала показать город, мечтала, видеть, как она кружится в новом платье, а ее глаза светятся от счастья… Она обещала показать свой альбом со стихами, которые она написала, пока меня не было. Даже мама не знает об этом. Это был наш секрет! Я сама делала для нее этот альбом, украшала обрезками кружева и пуговками, глядя как она с улыбкой смотрит на мой подарок, не в силах даже поднять слабую, полупрозрачную руку. Я помню, как вложила ей в руки альбом, как вела ее слабой рукой по его красивой обложке… «Записывай туда все самое важное! Все, что радует тебя, все что заставляет чувствовать себя счастливой!». Я помню, как дрожащей рукой, она вывела: «У меня есть Фелия и мама!». На большее у нее не хватило сил, но я отвернулась, чтобы не расплакаться.
- Прощай мама, прощай Фи, прощай Асмодей, прощай Эсмонд… Я люблю вас! Люблю! И ничего с собой поделать не могу!– тяжелый вздох, заставивший меня в последний раз посмотреть на них. – Если у меня и есть выбор, то я его делаю! Я выбираю смерть!
В моих пальцах загорелось заклинание. В правой руке - белый огонь, в левой руке – алый. Как только я соединю руки, заклинание испепелит меня. Еще мгновение и сердце, которое виновато во всем перестанет биться. А сейчас пусть разрывается на части… В последний раз… За то, что посмело полюбить двоих…
- Прощайте и простите… - выдохнула я, набравшись решимости и в этот момент все стихло. Стихли все звуки, мир потерял все краски, погружаясь в туман. Я почти свела руки, делая последний вздох.
- Нет! – услышала я, в тот момент, когда меня схватили за руки, не давая мне сомкнуть пальцы.
- Тише, - шептал мне Асмодей, сжимая мою правую руку. – Тише, опусти руку… Погаси пламя… Гаси пламя!
- Прекрати, - я чувствовала, как мою левую кисть мертвой хваткой до боли сжимает рука Эсмонда. – Не вздумай! Быстро погасила огонь! Я кому сказал!
В каждой руке продолжало гореть смертельное заклинание, а я чувствовала, как Асмодей целует мое запястье.
- Все, - шепчет он, осторожно гася огонь в моих пальцах. – Все… Остановись.
Эсмонд погасил огонь в левой руке, сжимая ее, пока я чувствовала, как по щекам текут слезы.
- Все хорошо, я больше не буду… Можете отпустить, – шептала я, глядя на них, пока они держат мои руки. У меня будет мгновенье. Я успею. Я успею…
Я чувствовала, как их пальцы разжимаются, и выжидала момента, глядя на разрушения и кровь.
Стоило им только отпустить мои руки, как я тут же дернула их друг к другу, чувствуя, как Эсмонд успел схватить меня за руку. Мне не хватило какой-то жалкой доли секунды. Вторую руку сжимал Асмодей, впиваясь когтями в нее до крови.
- Она хотела обмануть нас, - заметил Асмодей, глядя мне в глаза. – Она хотела нас обмануть… Тише… Тише…
У меня по щекам текли слезы, размывая все вокруг.
- То, что ты видела – это всего лишь картина… - слышала я голос, чувствуя, как ослабевают мои руки. – Я бы назвал его «Смертельный Этюд»…
- Я бы сказал, в постельных тонах, - послышался насмешливый голос Эсмонда.
- Вижу, ты неплохо разбираешься в живописи, - послышался голос Асмодея.
- Да, когда я приходил на место преступления, то первым делом отмечал, как живописно разбросаны конечности, - фыркнул Эсмонд. – И как изящно разметалась кровушка по стеночкам… Была в этом какая-то экспрессия. Особенно, когда приводили родственников на опознание.
Я приходила в себя с удивлением глядя на комнату, в которой не было ни следа битвы, на стол, с которого были сброшены личные дела учеников и преподавателей, на смятую кровать, на огромный шкаф с книгами.
- Это …, - задыхалась я, чувствуя, как меня все еще держат за руки. – Это была картина? Этого же не было на самом деле?
Я вырвала свои руки из их рук, вставая на ноги и ощупывая стол. Целый… И кровать целая….
- Как на счет вина? – предложил демон, усмехаясь, а в его руках появилась красивая бутылка. – Будем искать компромисс…
- А где бокалы? – выдохнул Эсмонд, глядя на мои дрожащие руки.
- А зачем нам бокалы? У нас есть бокал, - Асмодей кивнул на меня. – Думаю, что ей понравится… Мы попробуем найти компромисс…
Я чувствовала, как меня укладываю на стол, на спину и разводя мои ноги. Асмодей открыл бутылку вина, а мои губы обжег терпкий вкус, а я почувствовала, как их целуют.
- Присоединяйся, - заметил Асмодей, снова давая мне глотнуть вина, а Эсмонд смотрел на меня холодным взглядом, проводя рукой по моему вздрагивающему от каждого прикосновения животу. Он скользнул рукой по моей шее, а потом провел пальцами по губам, поднося его ко рту и облизывая его.
- Неплохое вино, не так ли? - насмешливо спросил Асмодей, давая мне глоток, которым я чуть не подавилась, а он наклонился, не сводя глаз с Эсмонда, и слизал каплю, текущую по моему подбородку. Я чувствовала, как вино течет мне на шею, а его язык медленно слизывал капли. Эсмонд молча взял бутылку из протянутой руки демона, с усмешкой выливая вино мне на грудь, чтобы наклониться и жадно слизнуть его, сжимая мою грудь до боли… Я простонала, чувствуя, как его язык проводит вокруг моего соска, слизывая каждую каплю…В тот момент, когда Асмодей слизывал вино с моего живота. Я боялась даже вздохнуть, чувствуя, как они одновременно целуют меня. Это, наверное, сон… Просто сон… Такого не может быть…
- Мне кажется, - прошептал Асмодей принимая бутылку и выливая вино мне на живот, чтобы жадным поцелуем слизнуть его, скользя рукой по моему бедру. – Что компромисс может быть очень интересным… Ей, наверное, нужно еще немного выпить, чтобы понять, насколько интересным будет наш компромисс…
Мне дали еще глоток, который растекался по венам мучительной слабостью и сладостью, в тот момент, когда я почувствовала, как начинаю течь от каждого прикосновения. Все расплывалась, теряло резкость и острые грани. По моему телу скользили руки, я чувствовала, как на меня льется вино, заставляя вздрагивать, чтобы тут же его жадно слизывали с моего тела. Дыхание на моей коже опаляло, а прикосновения заставляли забыться, закрыв глаза. Это – сон… Просто сон…
Мир стал терять очертания в тот момент, когда вино стекало на стол с моего живота, текло по моим ногам, а его страстно и нежно слизывали, вызывая сладкую до дрожи истому. Я раскинула ноги, чувствуя, как холодная струя стекает по горячему лону, к которому припадали чьи-то губы… И тут же я захлебывалась терпким вином, когда его слизывали с моих губ, раздвигая их удушающим поцелуем…
- Хочешь еще? – прошептал Эсмонд, слизывая его с моей шеи, а через мгновение я чувствовала винный привкус на разгоряченной плоти, которую сладко и целовала.
- Разве так можно? – услышала я голос Асмодея, в тот момент, когда я скользила губами по горячему, напряженному истекающему моей слюной мускулу с терпкой сладостью и пьянящей, как нежность, горечью . – Она же вся течет… Как ты думаешь? У нее есть шансы пережить эту ночь?