– Например, косячков, – сказал кто-то.
Студенты рассмеялись, и Сабина улыбнулась. Разумеется, слухи о пристрастии Снейдера к марихуане дошли и до них.
Затем Сабина посерьезнела.
– Но прежде я должна попросить вас подписать соглашение о конфиденциальности. – Сабина прошлась по рядам и раздала формуляры. – Если вы нарушите его, то вылетите из академии. Если же будете соблюдать мои указания, то за месяц практики узнаете больше, чем за год сухой теории. Как вам это?
Студенты закивали. Одна девушка подняла руку.
– Да, пожалуйста?
– Каким вообще был Снейдер?
Сабина рассчитывала на многое, но не на это.
– Снейдера нельзя описать. С ним нужно быть знакомым.
Но студентов такой ответ не устроил.
– Расскажите! – настаивали они.
«А и в самом деле, каким он был?» Сабина подошла к кафедре, вальяжно села на стол рядом и свесила ноги.
– Он был невыносимым, – сказала она. – Иногда я его ненавидела за то, как он обращался с другими людьми. Он унижал их, буквально сравнивал с землей. Не терпел возражений. Но такая жесткость по отношению ко всем людям и особенно к своим студентам служила одной лишь цели: он хотел подготовить нас к реальному миру. Отчисляемость на его курсе составляла семьдесят процентов. И при этом у него был самый высокий процент раскрываемости – девяносто пять. Он мог «проникнуть» в мозг любого извращенца – и делал это до полного самопожертвования. – Она со вздохом подняла глаза. – Но так далеко мы с вами заходить не будем.
Один студент поднял руку.
– Говорят, в прошлом году он застрелил человека.
– Так и есть.
– Вы ведь там были, да? Его поэтому арестовали и отстранили от службы?
Сабина кивнула. У нее по-прежнему стояли перед глазами те образы, и она все еще ощущала слезы, которые в тот день бежали у нее по щекам.
– Вы присутствовали на судебном процессе Снейдера?
Она снова кивнула.
– Я была главной свидетельницей.
– И что?
Все подались вперед и уставились на нее.
«Господи, какая любопытная группа!» Но Майкснер, Шёнфельд, Гомез, Мартинелли и она были точно такими же три года назад.
– Достаньте из архива дело Снейдера. Там вы можете почитать мои свидетельские показания.
– Мы уже давно это сделали бы, но у нас нет доступа к архиву.
«У меня его тогда тоже не было».
– Будьте креативными, придумайте что-нибудь.
Разочарованные, студенты откинулись назад.
– Чем сейчас занимается Снейдер? – спросила девушка с короткими светлыми волосами в первом ряду.
– Честно говоря, я не знаю. – После судебного процесса у нее не было никаких контактов со Снейдером. За все это время она ни разу его не видела, никогда не просила у него совета и раскрыла все свои дела самостоятельно.
После того как шум в аудитории утих, она снова прошлась по рядам и собрала соглашения о конфиденциальности. Затем взяла пульт управления, опустила жалюзи и включила проектор.
– Надеюсь, у вас крепкий желудок. Сейчас вы увидите фотографии с места недавнего преступления…
Через час студенты покинули аудиторию. Наверняка они сейчас направятся в столовую, чтобы выпить крепкого кофе, на большее у них аппетита точно нет. Но щадить их не было смысла. Сабина решила с самого начала отделить зерна от плевел, как Снейдер. Она выключила проектор и сложила материалы.
Когда она уже собиралась выйти из аудитории, зазвонил ее сотовый. На дисплее отобразился номер Хесса. Президент собственной персоной. Уже поступили первые жалобы на ее методы преподавания?
– Доброе утро, президент Хесс, – ответила она на звонок.
– Немез, для вас появилось новое расследование, – сразу перешел он к делу.
– Но я сейчас преподаю в академии. Вы же сами…
– Я знаю! – перебил ее Хесс. – Пара часов в академии не основная ваша деятельность.
– Главный комиссар Тимбольдт об этом знает?
– Не волнуйтесь, я его проинформирую.
– Спасибо, – пробормотала Сабина. После отстранения Снейдера новым руководителем группы по расследованию убийств в БКА стал Тимбольдт, совершив невероятный скачок по карьерной лестнице. – О чем речь?