— А вам рассказали, что с ней произошло? — спросила я, услышав, что друзья Кристины только что связывались с больницей. — Яблоко было отравлено?
Они сперва взглянули на меня с недоумением, как на что-то инородное, затем бородач, наряженный в костюм костра (или огненного человека, не знаю, что имелось в виду), ответил:
— Нет, обычное яблоко. В крови обнаружили убойную дозу какого-то препарата, который нельзя принимать при почечной недостаточности. Он и вызвал кому.
— Какой препарат?
Огненный человек пожал плечами, а вместо него ответила Люся, которая осталась в той же футболке и кошачьих ушках, только добавила черную точку на нос и нарисовала усы.
— Мифе… мафе… не помню точное название. Его применяют для медикаментозного аборта. Но у Кристи с почками траблы, что является… — она запнулась. Недостаток образования сыграл свою роль, и она выдала глупость: — противным к приему.
— Противопоказанием к применению? — поправила я.
— Ну да! И это вызвало кому.
— Что же, она не знала, что ей это средство применять нельзя?
— Почему же? Знала, конечно! Да и зачем ей, она ж беременной не была!
— То есть это покушение на убийство? — Я сказала это слишком громко, к сожалению. На нас уставились остальные трапезничающие и тут же начали шушукаться.
— С чего ты взяла? — рявкнула брюнетка. До сих пор не знаю ее имени.
— Из того, что мне сказали только что! Ей подсыпали таблетки, это же ясно!
— Но кто? — спросила меня шокированная Люся, как будто это я была подругой Кристины и должна была знать, кому выгодна ее смерть.
— Это же ты ее подруга! — повторила я свою мысль вслух. — Кому, как не тебе, знать! Кто хотел ее смерти?
— Никто не хотел, что ты несешь, полоумная?! — взвился бородач. — Кристина очень милая девушка, ее все любят!
Он поднялся и, тяжело ступая в своем громоздком костюме, поплелся к выходу. Я рассматривала его, пока он шел. Это с ним Кристина говорила по телефону? Про костюм, который сшит на заказ у лучших портных? Она с ним тогда говорила, как со свом любимым. Значит, у них отношения. То, что я видела за столом, это подтверждало. Они сидели рядом, он гладил ее по руке, смотрел влюбленными глазами… А я тут пристаю со своим расследованием. Правильно, что парень взбесился.
Я вздохнула, все эти мысли пронеслись за одно мгновение в моей голове, и дальше я просто разглядывала костюм. Он был оранжевого цвета, что очень шло к его рыжеволосой голове, и сделан, по всей видимости, из какого-то жесткого и тяжелого материала. Поверх оранжевой ткани нашиты треугольники более темного цвета — как язычки пламени. Никогда таких костюмов не видела.
— А ты точно уверена, что Кристина не была беременна? — поинтересовалась я у Люси, как только он ушел. — Может, она просто тебе не рассказала?
— Ой, ты как менты… Мы в клинику звонили, а потом нам мент звонил, что сюда приезжал. Точно так же сказал, что она сама это сделала. Испугалась, что беременна. Хотя врачи подтвердили, что не была. Да и не встречалась она ни с кем.
— Как? А с этим? — я кивнула в сторону выхода, где только недавно скрылся Человек-костер.
— С Филькой-то? Да нет вроде. Хотя он бегает за ней давно. Но так, для проформы, потому что она не дается.
— Да ладно, не дается, — фыркнула другая блондинка. Как я успела услышать из их разговора, ее звали Надей (или Надин, как они ее чаще называют). — Видела я, как они по углам обжимались. Просто не афишируют.
— Почему? — заинтересовалась я.
И тут влезла брюнетка. Как я успела заметить, она самая ядовитая из всех. Включая даже меня.
— Ой, да потому что никогда его предки не позволят. Они контролируют, с кем Фил общается, и уж на голодранке не дадут жениться!
— Геля, фу быть такой, — протянула Люська. Как я поняла, она благоволила к Кристине больше их всех.
— Ну а что? Он переспит с ней раз или два, и все на этом. Для галочки. Как ты и сказала, он за ней бегает только потому, что она отвергает. То есть раньше отвергала. Но там никакого будущего нет.
— Он взрослый парень, что, так и будет всю жизнь делать, что родители велят? — не поверила я.
— Конечно, дурында! — Я только хотела дать брюнетке в глаз, но быстро поняла, что для нее это типичная манера общения, и она вряд ли пыталась так меня обидеть. — Папочка содержит его, а работать он не хочет. Ему один путь — выбрать подходящую партию. — Она надула и без того надутые (в прямом смысле) губки и откинула прядь блестящих, как в рекламе какого-нибудь шампуня, иссиня-черных волос, отвернувшись от меня, мол, я все сказала и тем самым потеряла интерес к беседе.