Холден ощупал карман куртки. Компас был на месте. Набор инструментов висел на поясе. Армейскую «Беретту» он держал в правой руке, даже не заметив, когда ее вытащил. Маленькая «Беретта 92FC» была в плечевой кобуре слева. Что еще? Нож «Защитник». Два запасных магазина, по двадцать патронов в каждом. Они подходят к обеим «Береттам».
– Давайте сматываться отсюда к чертовой матери.
Рози кивнула, прикусив нижнюю губу. В правой она уже сжимала пистолет.
– Оделась я сегодня соответствующе, – сказала Рози, одергивая юбку.
Холден снова посмотрел в сторону приближающихся полицейских машин. Они уже подъехали к автостоянке. Холден прикинул, что с минуту полицейские будут рассматривать остатки машины, а затем заметят их. Он не позавидовал Рози в туфлях на высоких каблуках. Джанет была обута более подходяще, ей одолжила туфли одна из женщин. Из громкоговорителя раздавался голос: – Сдавайтесь! Все выходы из метро блокированы полицией!
Рози посмотрела на Холдена.
– У тебя есть какая-нибудь идея, как попасть в канализацию?
– Надо проверять все люки подряд. Если это канализация, мы почувствуем запах.
В пятидесяти ярдах впереди виднелась еще одна крышка люка. Холден побежал к нему, на ходу расстегивая футляр с инструментом.
– Скорее сюда, – шепнул Холден, поднял крышку, стараясь не производить шума. Он опустил ноги в раскрытый люк и стал опускаться вниз, зажав в зубах маленький фонарик. Ему вдруг показалось, что свет его стал слабее, и он подумал, хватит ли батарейки до конца пути. Он облизал губы, и фонарик чуть не выпал. Внизу виднелся свет фонарика Рози, но очень слабый. Вдруг Холден услышал крик ужаса.
Кричала Джанет, но он ее не винил. Он сам почувствовал, что по животу расползается комок страха.
Глава двенадцатая
Вражеский корабль-матка приближался с жесткой неумолимостью. Он выпустил последнюю ракету, чтобы разделаться с группой звездолетов меньшего размера, вылетающих из матки. Эти были гораздо маневреннее.
Он выстрелил из лазерной пушки, уничтожив три из них.
Сейчас он использовал имя Артур Мелон, еще одно прикрытие, служившее ему годами.
– Вы мистер Мелон? – Голос звучал слабо и нервозно.
– Да. Как ваши дела? Вы – Филип…
– Не надо продолжать. – Мужчина быстро улыбнулся. Отблески неоновых огней отражались в его глазах и придавали им несколько странное выражение. Зрачки были расширены. Было видно, что Филип чем-то озабочен или напуган. А может, как он подозревал, имело место и то, и другое.
Он снова взглянул на экран компьютера. Вражеские корабли приближались во все возрастающих количествах. Из них вылетало все больше маленьких суденышек. Они напоминали паучков, вылупляющихся из яиц. Однако он успел перезарядить пушку ракетами и мог теперь стрелять очередями.
– Филип, вы не возражаете, если я закончу игру?
– Нет, что вы… – Было видно, что тот явно возражал. Он пожал плечами и быстро закончил игру. В отличие от настоящей жизни это стоило лишь четверть часа потерянного времени.
Он повернулся и снова посмотрел на Филипа. С экрана доносились звуки канонады лазерной пушки, – это благодаря ей он расправился с вражеской армадой. Посторонние звуки с монитора затрудняли ведение беседы, но отнюдь не делали ее невозможной. В те дни невозможных вещей осталось совсем немного.
– Ладно. Насколько я понял, мне предстоит встретиться с…
– Пожалуйста, не надо имен.
– Правда, что большой негр мертв?
– Нет… Он был ранен, и его отправили на север выздоравливать. – Казалось, Филип произносит разученную речь. Выражение его лица было очень странным.
– Хорошо. А кто его сейчас заменяет? Профессор Холден? Дэвид Холден?
Филип нервно кивнул в ответ. Его глаза быстро замигали. Впечатление было такое, будто смотришь немое кино.
– Ладно. Помогите мне попасть к ним и насчет остального можете не волноваться. Запомните, я журналист и смогу рассказать о вашей просьбе гораздо убедительнее, чем вы или ваши друзья-герои.
Он подошел к компьютерной игре и взял со стола газету, которую купил утром в аэропорту. Он прилетел частным самолетом, все устроил его новый благодетель. В те дни багаж проверяли особенно тщательно, и провоз любого оружия был запрещен.
Мелон протянул газету Филипу. – Деньги положите в конверт и заверните в эту газету.
– Хорошо.
– Тогда пойдемте. У всех нас время расписано по минутам.
Наступало время ленча, и у него давно уже не было такого плотного графика.
– Мистер Мелон, вы…
– Доверьтесь мне, – улыбнулся он. – Просто доверьтесь и все.
Глава тринадцатая
Рудольф Серилья сел за стол. Он с трепетом смотрел на человека, сидевшего напротив, – точно так же, как когда они встречались в первый раз. В прессе неоднократно упоминалось, что он одновременно был и либералом, и консерватором, последним, впрочем, в меньшей степени.
– Гибель двух ваших агентов ужасна, но, если так можно выразиться, она произошла в самое подходящее время.
– Я знаю это, мистер президент. Но их семьи… Мне пришлось…
– Я знаю, Руди. Я учредил специальные награды для первых двух агентов, погибших в этом аду.
– Мне не нравится, что вы сказали «первых двух», мистер президент.
– Вот почему ваша миссия в Метроу так важна. Мы должны владеть всей информацией. Что, если сержант Руфус Барроус погиб?
– По моим сведениям ячейкой «Патриотов», действующей в Метроу и его окрестностях, будет руководить профессор Дэвид Холден или же детектив Рози Шеперд. Мне кажется, равноправие полов в данном случае не совсем уместно. И детектив Шеперд тоже должна это понимать.
– Ты считаешь, Холден зашел слишком далеко, чтобы попытаться его вернуть? – Лицо президента сейчас казалось гораздо старше, чем во время их первой встречи. Часто говорят, что президентское кресло быстрее старит человека. А нынешнее президентство, наверное, самое ответственное со времен Линкольна.
Рудольф Серилья зажег сигарету. – Холден – хороший парень, мистер президент. Он занимается этим, потому что наши люди в Метроу, сказать по правде, облажались. И сильно. Первоначальная реакция на «Патриотов» была: считать их врагами. Благодаря Конгрессу, это до сих пор официальная политика. Если вы проводите в жизнь какой-нибудь закон, Конгресс накладывает вето, у него есть право импичмента. Куда мы придем? Вице-президент проводит вашу политику, Конгресс блокирует и его. Кто же в конце концов является у нас президентом?
– Если бы Конгресс еще думал, прежде чем что-нибудь делать…
– Вот именно.
Президент дотронулся длинными пальцами до официального документа, лежавшего посреди стола.
– Знаешь, что это? Я расскажу. Это часть законопроекта, который непременно превратит Соединенные Штаты в полицейское государство. Конечно, я его не подпишу или наложу вето, но они обойдут мое вето, как это происходит всякий раз, когда они принимают закон о чрезвычайном положении. Они превратили кризис в объект политической игры. А меня выставляют бессердечным типом за то, что я предлагаю срочно принять закон об экономических льготах тем, чей бизнес пострадал от налетов ФОСА. Это смешно, Руди.
– Понимаю, сэр.
– То, что ты должен сделать в Метроу, может быть, наш последний шанс. Сделай это.
Директор ФБР Рудольф Серилья молча глядел на дым сигареты, поднимавшийся кверху. То, что ему предстояло сделать в Метроу, и в самом деле было последним шансом.
Глава четырнадцатая
Холден переложил бумажник, носовой платок и армейский нож в нагрудный карман спортивной куртки. Вода доходила уже до пояса, поэтому все, что лежало в карманах брюк, могло прийти в негодность.
Рози Шеперд была высокого для женщины роста и в этот момент не выглядела растерянной, хотя ей двигаться было еще труднее. С Джанет было хуже. Рози и Дэвид поддерживали ее с обеих сторон, пытаясь поднять повыше. Поэтому она скорее не шла, а плыла. Ее длинная юбка вздулась и тоже «плыла».