- У него есть идея, сестра Августа, - сказала Рози, слегка покраснев.
Священник улыбнулся.
- Детектив Шеперд скромничает. Она оделась, как сестра нашего монастыря. Прошлый раз она вошла в центральную дверь монастыря. Те люди держали здесь под прицелом всех сестер. Она сказала, что она из собора Святой Богородицы...
- Мне и в голову не могло прийти, что эти мерзавцы могут стрелять в монастыре, - сказала Рози, защищаясь.
- Она разделалась со всеми, - продолжал с улыбкой священник.
- Отец Андерсон преувеличивает, - ответила Рози, прокашлявшись.
- Спасибо вам еще раз, - сказал им Холден.
Он не думал, что поездки священника вместе с монахиней были обычным делом, но надеялся, что другие не сочтут это необычным.
Его сытно накормили и одели в чистую одежду отца Андерсона (он действительно был родом с юга-запада, из Техаса), без малейшей надежды на ее возвращение, но не дали никакого оружия. Поэтому он чувствовал себя раздетым, выходя из машины. Отец Андерсон обернулся и посмотрел на него, затем улыбнулся и тоже вышел из машины. Он обошел вокруг старенького черного "Шевроле", открыл багажник и достал из него два небольших чемоданчика. В них не было ничего, кроме одежды, так как с недавних пор на вокзалах, как и в аэропортах, тоже стали проверять багаж, если замечали что-нибудь подозрительное.
- Счастливой дороги, отец, - сказал отец Андерсон и пожал Холдену руку.
- Спасибо.
- Пусть процветает твой орден, сестра, - повернулся он к Рози.
- Спасибо, отец.
- Я не забуду о тех вещах, которые вы оставили у нас. Они будут в сохранности. - Андерсон снова улыбался, глядя на Холдена. Это был худощавый человек, но Холден подумал, что немногие решились бы вступить с ним в схватку.
- Передайте сестрам наши лучшие пожелания, - искренне сказал Холден. Он взял чемоданчики - сзади уже сигналили, чтобы отец Андерсон отгонял свой "Шевроле". В их сторону направился полицейский, но Холден не ускорял шаг. Легавый, - прошептал он Рози.
- Он знает меня. Идем дальше, - пробормотала Рози в ответ.
Они продолжали идти, и если полицейский их заметил, то он был прекрасным актером.
Они остановились у пункта проверки багажа. Холден потрогал пальцами усы, наклеенные над верхней губой.
Рози вытащила из маленькой черной сумочки два билета. Он посмотрел ей в глаза. На ней были очки, которые церковь бесплатно раздавала малоимущим. Он подумал, что они ей идут.
Глава двадцать вторая
"Пока все в порядке", - подумал Холден. Их не "вычислили", и поэтому они пока еще живы. Но все могло измениться в одно мгновение. Отсутствие губной помады и очки не изменили лицо Рози до такой степени, что ее невозможно было узнать. Его фальшивые усы и очки еще меньше изменили его внешность.
Холден осознал, что люди чаще обращают на вас внимание, когда видят, что вы принадлежите к духовному сословию. Они улыбаются, говорят: "Добрый день, отец, добрый день, сестра". Снова улыбаются и идут дальше.
Он сделал вид, что читает спортивный журнал, который он купил в киоске на вокзале, чтобы его лицо не привлекало внимания двух полицейских, стоявших неподалеку.
На вокзале их было много, даже слишком много.
У них с Рози были билеты до Нового Орлеана, но они собирались сойти с поезда перед тем, как он уедет из Алабамы. Там была ячейка "Патриотов", о которой знала Рози, и если им удастся их разыскать, можно будет разжиться оружием и попросить помощи.
Он смотрел на фотографию юной гимнастки, и хоть лицо не было похожим, он вспомнил Джанет Гаррисон.
Убита. Совсем не узнав жизни. Как и его трое детей.
Он едва не убил полицейского. Иногда он даже жалел, что не убил. Бесчувственный. Негуманный. Тупой. Но если бы он застрелил полицейского, он вбил бы клин между "Патриотами" и многими офицерами полиции, которые хотя бы морально были на их стороне, а иногда оказывали вполне конкретную помощь.
Холден вернулся к своему журналу. Он читал статью о проблемах обеспечения безопасности на матчах бейсбольного чемпионата в связи с активностью ФОСА в главных городах, где проводятся матчи бейсбольной лиги.
- Отец, сестра! Ну разве это не прелестно?
Неожиданно прозвучавший голос принадлежал пожилой женщине лет семидесяти.
Она села на скамью напротив них.
Он не заметил ее лица среди пассажиров их вагона.
- Что прелестно? А, поездка на поезде? Да, я тоже всегда получаю удовольствие от поездки поездом, - солгал Холден.
- Да нет, отец. Я имела в виду, что с нами едет в личном вагоне мистер Серилья. Подумайте только - частный железнодорожный вагон.
Серилья. Не желая того, Холден непроизвольно сжал губы.
Рози спросила у старушки: - Это не фамилия директора ФБР?
- Да, это он! Он боится летать, во всяком случае так пишут в газетах и говорят по телевизору. Меня зовут Эдит Гольдберг. Я не католичка, но люблю людей. Это так приятно!
Холден улыбнулся, так как понял, что от него требуется.
- Спасибо, миссис Гольдберг. Я отец Раймонд Холл. - Он протянул руку. Ее ладонь была слишком влажной на ощупь. - А это сестра... - Рози кашлянула, Холден быстро сориентировался, - сестра Мэри Лоренс. - Он засмеялся. Понимаете в чем дело, она в самом деле моя сестра. И с детства я привык называть ее Хэйзел. Так что сами понимаете, иногда...
- Вы часто ездите поездом? - вмешалась Рози.
- Да, мы с моим братом много ездили. Он был вроде этого эфбээровца, мистера Серильи. - Она приложила руки к груди, потом опустила их на колени. - Не хотел летать, хоть убей. Всегда приходилось ехать машиной или поездом, когда навещали детей во Флориде. Сейчас я еду к сестре. Она живет в Новом Орлеане. Я была у нее на скоромный вторник. Вы знаете, он всегда перед великим постом.
Поезд замедлил ход, и на мгновение Холдена охватила паника. Он посмотрел в окно. Они проезжали через небольшой городок. Рельсы пересекали главную улицу, понял он, посмотрев в противоположное окно.
- Поезд всегда ползет здесь, как черепаха, - рассмеялась миссис Гольдберг. - Я бы сказала, что проезд по железной дороге стоит очень дешево, чтобы поезда придерживались графика.