— Значит...
— Это было не особенно больно. Врач, у которого я консультировалась перед замужеством...
Он ждал.
— Он рассказала мне про определенные мускульные упражнения... чтобы нам обоим было легче... — она замолчала, а он ждал, пока она соберется с силам и продолжит, — стать мужем и женой.
Он продолжал смотреть на дорогу и не сразу заметил, что костяшки его пальцев почти побелели, а руки слишком сильно сжимают руль машины. Он немного расслабился и сдвинул руки на руле так, чтобы Джулия не видела их.
Через некоторое время он ухмыльнулся.
— Что ты смеешься?
— Я представил себе, как ты развиваешь свою мускулатуру. — Он засмеялся, и она тоже не могла удержаться от улыбки. Это был первый раз после убийства Кэрролла, когда один из них рассмеялся.
— Есть еще одна причина, почему ты должна пойти к врачу.
— И какая же?
— Я не знаю, как и сказать. Ну — предположим, что ты беременна...
Она не ответила.
— Это, конечно, некрасиво — думать об этом. Но что поделаешь. Бог мой!
— О, Дэви...
Он поехал тише.
— Послушай, — сказал он, — об этом тебе не нужно беспокоиться. Против этого всегда можно что-то предпринять. Официальные предписания в разных штатах немного различаются, но я знаю с десяток врачей, которых не беспокоят предписания. Когда жертва изнасилования беременна, она вполне может потребовать аборта. Это не проблема...
— О, боже. Я никогда не думала об этом. Именно это тебя беспокоило, не правда ли? Возможно, всю ночь напролет.
— Значит...
— Я не беременна, Дэви. Я принимаю пилюли. Это было одним из моих сюрпризов. Это врач дал мне такие маленькие желтые пилюли. Так что я просто не могу забеременеть.
И тут она начала плакать. Он хотел остановиться, чтобы утешить Джулию, но она сказала, что можно ехать дальше: с ней все в порядке. И он поехал вперед, а она действительно вскоре перестала плакать.
— Не беспокойся обо мне, Дэви. Я больше не буду плакать — вообще не буду.
Они быстро продвигались вперед. Лишь один раз остановились, чтобы заправиться горючим и что-нибудь перекусить. Около половины первого они прибыли в Нью-Йорк и сняли двухместный номер в Ройялтоне, на 44-ой Западной улице. Привратник поставил их машину на стоянку. Комната находилась на первом этаже. Бой принес багаж, поставил его в шкаф, открыл окно, поблагодарил Дэви за чаевые и ушел. Дэви подошел к окну. Вид был не очень привлекательный: боковой фасад какого-то административного здания.
— Ну, вот мы и здесь.
— Да. Ты часто бывал в Нью-Йорке?
— Дважды в уик-энд во время учебы в колледже. Потом приезжал сюда два года назад на полтора месяца. Я готовился к экзаменам и получил специальный отпуск. Целых шесть недель зубрежки! Я жил только тем, что ел, спал и зубрил. Я с таким же успехом мог жить в любом другом городе и даже не заметил бы разницы.
— Тогда я еще не знала тебя.
— Нет, тогда еще нет. Ты знаешь этот город?
Она покачала головой.
— Здесь живет моя тетя. Сестра моего отца. Она не замужем и работает в отделе рекламы большого универмага. Во всяком случае, этим она занималась раньше. Я не знаю, там ли она еще, поскольку много лет ее не видела. Назови мне какие-нибудь универсальные магазины.
— Радость моя, я их почти не знаю. Ну, Сокс, Брокс, Бротерс...
— Она не стала бы работать у Брокс-Бротерс.
— Ну, я не так уж много знаю об универсальных магазинах. Может быть, Бонви? Тебе ничего не говорит имя Бонви?
— Это был Гудман. Теперь я вспомнила, мы были там два или три раза. Тогда я была еще ребенком. Мы ее не очень часто видели, потому что моя мать не переносила ее. Как ты думаешь, она могла быть лесбиянкой?
— Твоя мать?
— Ах, не будь же таким глупым. Разумеется, моя тетя.
— Откуда я могу это знать?
— Просто я думаю об этом. В нашей спальне в колледже была одна лесбиянка.
— Ты мне уже рассказывала об этом.
— Она все хотела лечь ко мне в постель. Я тебе это тоже рассказывала?
— Да.
— Все говорили, чтобы я заявила старшим, но я не сделала этого. Я все время спрашиваю себя, не лесбиянка ли тетя Бетти.
— Позвони и спроси ее.
— В другой раз. Послушай, Дэви, — ее лицо было теперь серьезным, — я думаю, нужно обсудить, с чего нам начинать. Как мы хотим найти этих двоих. Мы же ничего не знаем о них.
— Кое-что мы знаем.
— Что?
Он достал из кармана куртки блокнот с обрывными листами. Опустившись в кресло, раскрыл его на чистой странице и написал.
Джо Кэрролл
— Они убили человека по имени Джо Кэрролл, — вот с чего мы начинаем.
Она кивнула, но он не заметил этого.
— Если это его имя.
— Как?
— Это имя он назвал нам и пользовался им в Солнечном поселке. Но ведь он был в бегах и от кого-то прятался. Возможно, он назвался не своим настоящим именем.
— А как его называли эти двое?
— Не могу вспомнить. Я не думаю, что они называли его хоть каким-нибудь именем. Оттуда, где мы стояли, я не слышал многое.
— Может быть, полиция знает его настоящее имя?
— Полиция штата? — Он задумался. — Возможно, он имел при себе какое-нибудь удостоверение. Полицейские называли его Кэрролл. Может быть, они делали так, чтобы еще больше не запутывать нас, а может, и нет. А может, он вообще не имел никаких документов.