— Но не свадьбу? — спросил мой знакомый.
— Нет, нет, я на ней женился.
Я задумался, прикидывая, что сказать дальше, но тут он спросил:
— Разве не этого ты хотел?
— Этого, но все кончилось довольно быстро.
— Почему?
— Сейчас объясню. Мы праздновали третью годовщину нашей свадьбы. Гульнули на славу — дела у меня тогда шли отменно, — я малость перебрал, и когда вернулись домой, взял да и рассказал ей всю историю: как я подстроил падение и все остальное. Думал, она только посмеется, но где там! Она разрыдалась и закричала: «Ты обманул меня — зачем только я вышла за тебя замуж!» Я расстроился не меньше ее. Хотел объяснить — я это сделал только из любви к ней. Но она ничего не желала слушать. Все твердила, что я надругался над ее чувствами. «Я тебе была не нужна, ты только хотел обладать мной! Все это время тебе было на меня наплевать! Такого эгоиста я в жизни не встречала — всегда выходишь сухим из воды!»
«В тот раз я сухим из воды не вышел», — не удержался я.
«И в тот тоже», — прокричала она сквозь всхлипывания, злая как мегера, и на следующее утро она от меня ушла.
Когда-то я не мог говорить об этом спокойно, но с тех пор прошло три года.
Мой знакомый поднялся, прошелся по комнате.
— Итак, ты прожил чужую историю, — заключил он. — Или, по крайней мере, ее часть.
— По крайней мере, — согласился я. — Она ушла к другому — к тому, как я понимаю, в кого всегда была влюблена, — и попросила меня дать ей развод, но я отказался.
— Почему? — спросил мой знакомый.
— Сам не знаю. Я все еще любил ее, да и сейчас, наверное, люблю. Может, она еще ко мне вернется.
— А сейчас дашь ей развод? — спросил мой знакомый.
— Вряд ли.
— Даже если я тебя об этом попрошу?
— Ты?
— Видишь ли, — сказал он, — этим другим был я, и рассказ тоже написал я, ничуть не подозревая… Насчет совпадений ты прав. Мне не пришлось инсценировать падение — до встречи с ней я все время был в глубоком нокауте. Может, я нуждаюсь в ней более твоего, если перефразировать нашего поэта и храбреца сэра Сидни Филипа. Без нее я просто…
Я поднялся.
— Подумаю, — заверил его я. — Подумаю. — Не глядя под ноги, я повернулся, споткнулся о складку ковра и брякнулся на пол. Он помог мне подняться.
— Все в порядке?
— Да, вполне. — Я судорожно вздохнул. — Но если она где-то поблизости, не говори ей, что я упал по-настоящему.
ТОНИЗИРУЮЩЕЕ СРЕДСТВО
Перевод М. Загота
— Могу я видеть доктора Сигизмунда Кина?
— Сейчас узнаю, сэр, — ответил слуга, открывая дверь с левой стороны холла. — Ваша фамилия, простите?
— Янтар — мистер Янтар.
Мистер Янтар прошел в комнату для посетителей и сел на необъятных размеров диван. Густомалиновая махина с крупным цветочным рисунком простиралась в обе стороны в заканчивалась жесткими валиками, в тон обивке и друг другу. На окнах висели тяжелые ярко-красные портьеры в восточном стиле, позолоченные стулья были обиты розовой тканью. «Разнородная смесь, — подумал мистер Янтар, — даже в фармакологии невозможна только теоретически, на самом деле это не такая уж редкость». Мозг его просеивал впечатления от окружающей обстановки. Между крышкой и ножками стола была встроена угольная печь, в этот июльский вечер ее отталкивающая чернота напоминала разверстые врата ада в минуты затишья. Слуга все не возвращался. Мистер Янтар недовольно заворчал — ох и любят эти именитые доктора напускать на себя важность. Он записался на прием неделю назад, доктор Сигизмунд просто обязан быть дома. Мистер Янтар даже видел его в прихожей, так нет же, слуга все равно — «сейчас узнаю»! Словно лендлорд, ревностно стоящий на страже своих владений, доктор Сигизмунд оберегал свои познания от посягательств черни, прячась на некоей иллюзорной стеной. Додумать эту мысль до конца мистеру Янтару не удалось — появился слуга.
— Доктор Сигизмунд просит его извинить, сэр, но в списке пациентов вашей фамилии нет. На пять часов записан мистер Корал.
Мистер Янтар изменился в лице.
— Но я же записался заранее, по телефону.
— Относительно этого мне ничего не известно, — сказал слуга. Он уже стоял у парадной двери и теперь вцепился в нее, словно она могла убежать.
Мистер Янтар шагнул было к выходу, потом остановился и, сделав над собой усилие, произнес:
— Знаете, а мистер Корал — это наверняка я.
Слуга недоуменно посмотрел на него.
— Но вы только что сказали, сэр, что ваша фамилия — Янтар.
У мистера Янтара как-то сразу отлегло от сердца.
— Коралл и янтарь — да ведь они очень похожи!
Он был так поглощен сделанным открытием, что даже забыл о слуге, а тот явно смягчился.
— Верно, сэр. Хотя коралл — розового цвета.
— Разумеется, — согласился мистер Янтар. Спокойное достоинство вернулось к нему. — Но судите сами: и коралл, и янтарь — дары моря, и коралл, и янтарь лишь подобие драгоценностей, люди предпочитают им жемчуг. Ну и, кроме того, по телефону вечно все получается шиворот-навыворот, — заключил мистер Янтар. — Да вы, наверное, и сами это знаете.
Слугу, судя по всему, такое объяснение вполне устроило, он исчез, и вскоре мистер Янтар оказался в кабинете доктора Сигизмунда.
— Садитесь, мистер… Янтар, не так ли? — заговорил доктор. — Не так уж часто доводится встречать человека, который носит то одну фамилию, то другую. Впрочем, мой друг, полицейский инспектор, утверждает, что по их ведомству таких людей проходит великое множество.
Доктор Сигизмунд держался открыто и располагал к себе, однако мистер Янтар отказался от предложенного кресла и сел как можно ближе к двери, на массивное лепное сооружение, такие весьма модны в последнее время.
— Надеюсь, доктор Сигизмунд, вы не считаете меня преступником, — с жаром начал он, — или сумасшедшим. Мне очень жаль, если именно такое впечатление я произвел на вашего слугу, человека весьма приятного. А что касается телефонных разговоров, так ведь многие, взяв трубку, вдруг теряются и говорят совсем не то, что хотели. Неужели это настолько необычно?
— Необычно? Пожалуй, — заметил доктор. — Но, разумеется, ничего исключительного.
На лице мистера Янтара появилась тревога.
— Ну, хоть ничего исключительного. Ведь меня привела к вам не афазия, доктор Сигизмунд, то есть, я хотел сказать, не рассеянность (он взглянул на доктора — верна ли поправка — и тот утвердительно кивнул головой). Я хотел поговорить с вами о другом.
Он умолк.
— О чем же? — подбодрил его доктор Сигизмунд.
— Боюсь, вам покажется, что я попусту отнимаю у вас время: выгляжу и чувствую себя совсем неплохо, а пристаю с такими пустяками. С вашим опытом вам, наверное, интересны только почти безнадежные больные, когда речь идет о жизни и смерти?
— Доктора не гробовщики, — ответил доктор Сигизмунд. — Могу заверить вас, мистер Янтар, что хотя бы по финансовым соображениям я предпочитаю вмешиваться в ход болезни задолго до наступления смертного часа. Мои пациенты часто выздоравливают. Не сомневаюсь, выздоровеете и вы.
— Но, — слегка заволновался мистер Янтар, — при чем здесь это? Немного укрепить здоровье — вот ради чего я пришел сюда. Разве я произвожу впечатление больного?
— У меня не совсем хорошее зрение, — сказал доктор. — Сядьте, пожалуйста, поближе, мистер Янтар. В этом кресле гораздо удобнее, к тому же вы быстро устанете говорить со мной с такого расстояния.
Мистер Янтар, наделенный от природы негромким голосом, понял, что ему и вправду самым нелепым образом придется кричать через всю комнату. Он приблизился к доктору и с опаской сел на краешек кресла.