Выбрать главу

Едва шериф дотронулся до определенного места, которое казалось завитком узора, как он (и я, и Кассандра, как мне кажется) услышал тихий звук.

И книжная полка, едва заметно дрогнув, повернулась на несколько дюймов.

ГЛАВА 19

Кассандра почти бегом кинулась к нему, шериф между тем пытался еще больше повернуть полку.

— Наконец-то мы до чего-то добрались, — удовлетворенно сказал он.

«Неужели эти кошмарные поиски в самом деле окончатся», — возникла у меня такая надежда.

Трудясь над полкой, Плум сильно зацепил ноготь и, сломав его почти по самое мясо, зашипел от боли.

— Что тут у вас спрятано? — строго спросил он.

— Ничего, шериф, — ответил Макс, но выглядел при этом встревоженным и расстроенным.

— Прямо-таки ничего? — зло переспросила Кассандра.

Убедившись, что край полки отступил от соседней на несколько дюймов, она издала звук мстительного удовлетворения и воскликнула:

— Мы поймали тебя.

— Шериф, я вам говорю, тут ничего нет, — настаивал Макс.

— Вы слышите? — сказала Кассандра Плуму. — Он бы не суетился так, если бы там и вправду ничего не было.

Она глянула на пальцы шерифа.

— Что вы сделали в тот момент, когда полка сдвинулась с места? Я имею в виду, до чего вы дотронулись?

— Вот до этого выступа, — ответил он, указывая на завиток узора.

Кассандра прижала большой палец туда же. Сердце мое сильно забилось: «Что же находится позади этой полки?»

В это время Кассандра издала крик:

— Поддается!

И обвиняющим взглядом уставилась на Макса:

— Теперь мы достали тебя, сукин сын.

Она нажала посильней, и вся секция полок, укрепленная на хорошо смазанных петлях, стала поворачиваться.

Кассандра и шериф быстро отступили назад, и я задал себе вопрос: «Что же там может находиться? Труп Гарри?»

Секция сделал полный оборот и замерла. Нет. Никакого трупа там не было. Книги. На обратной стороне полки располагались книги.

— Это еще что? — воззрился на них шериф.

Макс довольно улыбнулся (опять эта его улыбка!) и слегка пожал плечами.

— Я же говорил вам, что там ничего нет, — спокойно ответил он. — Хотел бы сказать, что надул вас, но не могу. В этом надежном месте я храню наиболее ценные из моих книг по искусству магии.

«Так вот где они!» Я давно заметил, что некоторых книг не хватает, но предполагал, что они наверху, в спальне Макса.

— Что за чертовщина, — недовольно пробормотал шериф, откусил обломанный ноготь и выплюнул его.

— Но удачно получилось, согласитесь, — сказал Макс.

«Что и говорить, полная удача», — иронично согласился я.

Он презрительно глянул на Кассандру.

— Может, повезет в следующий раз?

Затем соскользнул с края стола, на котором сидел, и, подойдя к полкам, нажал на нужное место.

— Погоди секунду, — вдруг обратилась к нему Кассандра.

«Что там?» — испугался я.

Но Макс не отнимал большого пальца от точки на стене. Кассандра схватила его руку и отстранила ее.

— Погоди секунду, я сказала.

— Что там у вас? — спросил шериф.

— С чего он так торопится закрыть этот шкаф? — требовательно обратилась она к Плуму.

— Оставь это, Кассандра. — Макс фыркнул, снова нажал на выступ, и секция начала поворачиваться обратно.

— Остановите его, шериф, — приказала Кассандра.

— Уберите руку, — раздался окрик Плума.

Макс разозлился.

— Гровер, ради бога, перестаньте.

— Я сказал, уберите руку, — повторил шериф.

Сопротивляться было бесполезно. Макс убрал руку от стены.

— Меня интересует, почему вы так торопитесь закрыть этот шкаф? — спросил его Плум.

— Я уже сказал вам, — запальчиво бросил Макс, — что люблю, когда в доме порядок.

Он вздрогнул, и на его лице появилось разгневанное выражение, когда Кассандра отодвинула его в сторону и опять нажала на выступ.

— И не пытайтесь остановить ее, — предупредил шериф.

Не двигаясь, Макс наблюдал, как полки, сначала продолжая начатое движение, закрылись, затем, так как Кассандра не отнимала пальца от выступа, начали поворачиваться вновь. И опять перед глазами всех возникла коллекция самых ценных из нашего собрания изданий по искусству фокуса.

— Вот, — задумчиво сказала она, созерцая их.

— Брось это, — попросил ее Макс.

Все его наигранное оживление слетело с него, голос стал мрачным, сам он выглядел угрюмым.