— Акула сожрала его целиком, — объяснил полковник. — Перекусила пополам и заглотнула в два приема. Голову и все остальное чертова тварь успела переварить. Нам удалось извлечь из содержимого кишечника лишь пару зубов и фрагмент нижней челюсти. К сожалению, погоды они не делают.
— А вторая запонка?
— Ее не нашли. В кишечнике мало что осталось. Запонку, часы и большую часть переваренной половины тела проклятая тварь успела выбросить вместе с экскрементами. Учитывая скорость пищеварения, эксперты сделали вывод, что акула полакомилась этим типом около суток тому назад.
— Да, не густо, — вздохнул лейтенант.
— Тем не менее, нам удалось еще кое-что выяснить. В желудке акулы были обнаружены обломки бортового процессора FADEC. Ими оснащены легкие двухместные вертолеты Rotorway Exec 162F производства США.
— Сколько времени процессор пробыл в желудке?
— От нескольких часов до нескольких месяцев.
— Почему такой большой разброс во времени?
— Обломки аппарата находились в желудке, а не в кишечнике и практически не претерпели изменений. Точнее определить было невозможно. Можно лишь делать предположения. Прежде, чем акула проглотила их, обломки процессора подверглись воздействию высокой температуры. Одежда трупа также опалена.
— Вы полагаете, что погибший выпал из взорвавшегося над морем вертолета?
— Это первое, что приходит в голову. В то же время, за последние месяцы не было зарегистрировано ни одного крушения вертолета над Средиземным морем. Но и это еще не все. Самое интересное я оставил напоследок.
Карденас жестом фокусника, извлекающего кролика из шляпы, вынул из папки еще одну фотографию и положил ее перед лейтенантом.
— Ты имеешь представление о том, что это такое?
Монтолио взял снимок в руки. Рядом с линейкой, дающей представление об истинных размерах предмета, располагался дракон, выполненный из темного полированного материала. Усы и контуры чешуек сверкали золотом, хищно изогнутое туловище было инкрустировано сияющими прозрачными камнями. Дракон, размером чуть больше восьми сантиметров упирался хвостом в круглое, покрытое ажурной резьбой основание.
— Я бы сказал, что это напоминает фигурку для игры, возможно, шахматную.
— Совершенно верно. Это пешка. Может, вы назовете еще и шахматы, из которых она была изъята?
— Затрудняюсь, — покачал головой лейтенант. — Очевидно лишь, что сделаны они на востоке. Судя по стилю — в Китае или в Корее.
— В Японии, — поправил его Карденас. — Ты когда-нибудь слышал о шахматах Канесиро?
— Постойте-ка… Кажется компания де Бирс собиралась выставить их на аукцион "Сотби"? Стартовая цена должна была составить двадцать миллионов долларов. Если мне не изменяет память, на инкрустацию шахмат ушло восемьдесят девять тысяч бриллиантов?
— Девяносто восемь тысяч. Шахматы на аукционе не появятся. Их украли.
— Украли? Странно, что я об этом ничего не знаю. О таком ограблении должны были трубить все средства массовой информации.
— А о похищении "Светоча тысячелетия" ты что-нибудь слышал?
— Вы имеете в виду попытку ограбления выставочного комплекса в Лондоне? Но ведь она провалилась. "Светоч тысячелетия" не был похищен.
— Ты в этом уверен?
Пабло удивленно посмотрел на полковника, перебирая в памяти все, что знал о преступлении, названном прессой "Кражей тысячелетия".
Около года назад один итальянец и четверо англичан сделали попытку похитить из выставочного комплекса "Миленниум Доум", расположенного на юго-востоке Лондона, уникальную коллекцию бриллиантов фирмы Де Бирс стоимостью около 200 миллионов фунтов стерлингов.
Грабители средь бела дня подкатили к комплексу на бульдозере, протаранили стену и, забросав охрану и посетителей дымовыми шашками, попытались разбить бронированный стеклянный саркофаг, в котором хранились бриллианты с помощью кувалд и строительных пистолетов. За этим занятием их и арестовали.
Незадачливые налетчики даже не догадывались, что полиция была предупреждена о готовящемся ограблении за неделю, а вместо бриллиантов под стеклом лежали копии, выполненные из хрусталя.
— Похищение не удалось. Бандитов взяли, — уверенно заявил Монтолио.
— Ошибаешься. Похищение удалось, — ухмыльнулся полковник. — Алмазы исчезли, только не из музея, а из хранилища, куда их временно поместили. Парней с бульдозером подставили намеренно, чтобы отвлечь на них внимание. Пока полиция и служба безопасности Де Бирс ожидали нападения в Миленниум Доум, кто-то тихо и красиво обчистил сейф, прихватив не только коллекцию бриллиантов во главе со "Светочем тысячелетия", но и шахматы Канесиро. Боясь подорвать свой престиж, Де Бирс скрыла информацию о похищении, и пытается отыскать грабителей собственными силами.
— И кто же организовал похищение? Есть какие-то соображения на этот счет?
— Судя по имеющимся у нас данным, русская мафия.
— А конкретнее?
— Конкретных фактов нет, только предположения. Ходят слухи, что Марат Багиров горел желанием приобрести эти шахматы.
Забыв о присутствии начальника, лейтенант Монтолио изумленно присвистнул. Багиров был одной из одиознейших фигур послепепрестроечной России. Криминальный авторитет, ставший одним из наиболее могущественных олигархов. Помимо преступного бизнеса, в сферу его деятельности входили банковское дело, нефть, цветные металлы и алмазы. Миллиарды долларов бюджетных денег, перекачанные Багировым на оффшорные счета, бесследно исчезли.
После того, как благодаря усилиям Путина власть олигархов пошатнулась, Багиров уехал из России. В России, Швейцарии и Соединенных Штатах против него были выдвинуты обвинения, но арестовать Марата так и не удалось. Он просто пропал, растворился в небытии в точности так, как некогда исчезли слитые на тайные счета миллиарды.
Багиров исчез, но созданная им организация продолжала исправно функционировать. Теперь она контролировала незаконный вывоз алмазов из России и стран Западной Африки, в обмен на камни поставляла оружие повстанческим движениям Сьерра-Леоне, Либерии и Анголы. Продавая контрабандный товар по демпинговым ценам, империя Багирова постепенно подорвала мощь де Бирс, фактически вынудив эту могущественную компанию отказаться от монополии в мировой торговле алмазами.
— Зачем Багирову потребовалось устраивать похищение? — спросил Пабло. — Если ему так нужны были шахматы, он мог купить их на аукционе. Сотня миллионов для него не деньги. Или его целью был "Светоч тысячелетия"?
— Это всего лишь версия, — покачал головой полковник. — У Багирова с Де Бирс свои счеты. Он любит рискованную игру. Организовать похищение тысячелетия гораздо заманчивее, чем купить вещь на аукционе.
— Возможно, — кивнул Монтолио. — Непонятно только, каким образом черная пешка оказалась в дипломате проглоченного акулой наемного убийцы.
— Именно это ты и постараешься выяснить, — сказал Карденас.
Михаил Батурин ввел в компьютер пароль, и на экране высветилась карта средиземноморского побережья Испании. В кружке, под которым было написано "Барселона", мигал яркий красный огонек. В углу экрана в квадратной врезке располагались две линии цифр. Одна, постоянно меняющаяся, указывала время, вторая, неизменная — координаты.
— Интересно, чем он занимается в Барселоне, — пробормотал Батурин и, наложив курсор на красный огонек, защелкал "мышью". С каждым щелчком масштаб карты увеличивался до тех пор, пока на экране не возник детальный план города. Красная точка продолжала мигать на фоне одного из зданий.
Пальцы Михаила забегали по клавишам, запрашивая информацию. В открывшемся окошке рядом с координатами и адресом здания возникла короткая аббревиатура из четырех латинских букв и, чуть пониже, ее расшифровка на русском, английском и испанском языках. Впрочем, в расшифровке Батурин не нуждался. Значение этих четырех букв было ему прекрасно известно.