Один из легионеров выругался на барбарском, затем перешел на готик.
— Нас больше, Змий, — произнес он низким, хриплым голосом. — Сдайся, и я убью тебя быстро.
Нумеон различил за угрозами еще один звук. Он прыгнул прочь от перекрестка, и в этот момент детонировала граната. Только это была не взрывчатка — во всяком случае, не та, которая убивает сразу.
От гранаты стремительно разошлось облако густого мерцающего дыма. Линзы шлема немедленно заволокло помехами, а авточувства отказали.
Слыша лишь топот бегущих к нему врагов, Нумеон сорвал шлем и метнулся в укрытие как раз в тот момент, когда коридор накрыла сплошная буря болтерных снарядов.
Вокс не работал. Он мог бы связаться с Зитосом или кем-нибудь еще из Погребального Огня и без шлема, но покровная бомба блокировала все каналы.
Упаковочные ящики служили достаточно хорошим укрытием, но и они постепенно разрушались под выстрелами. Гвардейцы Смерти стреляли, а затем наступали, медленно и методично загоняя жертву в угол.
Нумеон ждал. Огонь на подавление затих. Он продолжал ждать, пока не убедился, что враги решили, будто задели его, обезвредили или даже убили… И только тогда он открыл стрельбу из-за ящика, поставив Василиск в режим непрерывного огня. Он стрелял вслепую, надеясь задеть как можно большее число врагов, но риск был просчитан. Обойма быстро пустела, взрывные снаряды летели плотным потоком. Послышался хрип, а за ним — звук взрывающегося нагрудника, обломки которого с громким лязгом упали на палубу. Нумеон заметил периферийным зрением, как на стену брызнула кровь. Затем раздался тяжелый удар, с которым падает тело.
— Осталось двое, — проговорил он и скользнул в глубь грузовой палубы.
И они приближались. Эхо их проклятий следовало за ним по длинному, заставленному коридору.
За спиной загрохотали болтеры, и он на бегу развернулся и пару раз выстрелил, чтобы противник сбавил скорость. Василиск щелкнул, опустев.
У него не осталось ни клинка, ни пистолета. Только печать. Впрочем, будучи реликвией, она также была и молотом. Взглянув на нее с прагматической точки зрения, он решил, что может ею сразиться.
Он повернул за очередной угол, а враги между тем перешли от очередей к одиночным выстрелам. Берегли патроны? Или не собирались его убивать?
Нумеон, похолодев, осознал, что его намеренно загоняют.
Два оставшихся легионера разделились. Они уже получили карту палубы и теперь заходили с боков. Нумеон слышал, как один приближается со слепой зоны, хотя тот и старался двигаться тихо.
Нумеон выскочил из укрытия и метнулся к следующему перекрестку, зная, что дает легионеру возможность взять его на прицел, но надеясь, что его скорость и неожиданность появления не дадут Гвардейцу Смерти попасть.
По ушам ударил грохот дробовика, а в левое плечо впилась дробь. Он запнулся от силы выстрела, но сумел достичь следующего коридора без серьезных повреждений.
Нумеон пустился в бег, забыв о скрытности. Он пронесся мимо большого зала, служившего складом, и направился к святилищу. Вулкана заключили в саркофаг вместе с оружием, и хотя пистолет был изготовлен под руку примарха, легионер мог использовать его, держа двумя руками. Это было лучше, чем ничего.
Нумеон включил вокс, но из него доносились преимущественно помехи.
— Это Нумеон, — все равно сказал он. — Атака — обманный маневр. Они пришли за примархом. Им нужен Вулкан.
Он закрыл канал, чтобы тот не отвлекал и не мешал слушать врагов.
Затем сбавил шаг, задумавшись, как разведывательное отделение из пяти человек собиралось убивать примарх а. Они не могли знать, в каком Вулкан состоянии и есть ли у него охрана.
Святилище было впереди, но два гнавшихся за ним легионера остановились. Нумеон больше не слышал их топота. Он стал ждать, скрючившись в тенях. Ничего. Ни приглушенных голосов, ни новой ругани. Либо они устроили ловушку, либо зачем-то остановились.
Но бездействие могло погубить его так же легко, как действие. Дверь в святилище оставалась нетронутой. Он решил рискнуть.
Нумеон вернулся той же дорогой к складу, заглянул в него, и кровь застыла в его жилах при виде того, что стояло в середине.
Телепортационный маяк.
Его вдруг ослепила вспышка света, вынудив отвернуться. Актинические разряды метались по залу, взбирались по стенам, опаляли пол.
Когда телепортационная вспышка угасла, в середине зала оказался огромный воин в терминаторской броне-катафракте, на которой еще вспыхивали огоньки. Воин в грязной бело-зеленой броне с кольчужными птеригами, покрытый язвами и грязью, злобно смотрел на Нумеона сквозь прорези шлема. Высокий горжет прикрывал нижнюю часть шлема, а от спины отходили алхимические трубки, похожие на иглы животного.