Опустошённая, Мэри Сибли гуляла по лесу, когда внезапно остановилась. Сердце сжали ледяные пальцы. Она чувствовала, что от неё хотят избавиться. И даже догадывалась, кто.
Карканье ворон усилилось, иглами пронзая уши. Мэри вынудила себя поднять голову вверх.
— Сучка! — выдохнула она.
Несколько ворон сидели на верхушке дерева.
Ощутив потливость, Мэри стёрла испарину со лба. Почему ей страшно? Это графиня Марбург должна дрожать, но от неё такого не дождёшься. Старая гадина прибыла в Салем, чтобы всё испортить. Она хочет отнять у Мэри Тёмного Лорда. Одна из ворон взмыла в небо и улетела прочь. Мэри знала, что эти вороны посланы следить за ней её сыном, в котором живёт сам Дьявол. Мэри пошла дальше. Её не пугало предчувствие чего-то неизбежного: она была эссекской ведьмой, теперь, когда сын отнял её магическую силу, вновь стала смертной. Обладая в то время колдовскими силами, Мэри могла воскресить мертвеца, создать астральную проекцию или унестись в мир грёз. Но в душе она оставалась человеком.
Она сознавала, что делает, понимая это слишком ясно, но другого выбора у неё не было.
Она принесла Салему несчастных жертв, выпустила чуму, допустила воскрешение Правителя. А теперь стала обычной смертной.
Зато графиня Марбург обладала колдовством и Мэри кожей ощущала её недобрые взгляды.
После той битвы в церкви, когда Мэри не сумела убить германскую ведьму, Тёмный Лорд наказал её за это, забрав все колдовские силы.
Теперь у графини Марбург есть больше шансов убить её. Идя по тропинке в город, Мэри вспоминала свою беседу с пресловутой немецкой ведьмой. Трава шелестела под ногами, ветер шевелил листву, а в жилах Мэри опять вскипала кровь, стоило в голову всплыть лицу графини Марбург с её низким вкрадчивым тоном…
— Мэри, с вашей стороны для меня честь то, что вы соизвоили пригласить меня на свой день рождения. Я говорю это от чистого сердца. Вы очень восхитительная и смелая женщина, раз не боитесь пригласить меня.
— Не преувеличивайте, ваше высочество. Я не могу себе позволить пройти мимо вас. С моей стороны будет невежливо не пригласить вас.
— Я рада! Честно. Ваше доверие ко мне трогает меня до глубины души. Благодарю, что не забыли о моей скромной персоне.
— О вас не забудешь, ваше высочество. Моё приглашение вам, это своего рода извинение за ту мою выходку в церкви и за то, что я пыталась уничтожить ваши останки. Надеюсь, что на моём празднике мы сумеем забыть прошлые обиды.
— Конечно, мисс Сибли. Я уже простила вас.
— Да? О! Я рада. Я тогда была не в себе, на меня столько всего навалилось. Это был стресс. Я бы никогда не стала вредить вам.
— Понимаю. У меня бы тоже было такое состояние, если бы кто-то захотел присвоить себе моего сына, тем более отнять у родной матери.
— Да…
— Я рада, что вы пришли в себя и теперь ведёте себя соответственно вашему положению. Конечно, я приду к вам на день рождения. И не забуду принести подарок. Уверена, он вам понравится…
***
На следующий день в доме Сибли собрались гости по случаю торжества. День рождения прошёл без происшествий, хотя Мэри ощущала какую-то тёмную ауру среди гостей. Ей приподнесли много разных подарков. Как только гости разошлись, Мэри отправилась разбирать подарки. Среди красивых обёрток и пакетов взгляд наткнулся на маленькую коробочку, перевязанную зелёной лентой. Цвет яда. Мэри сняла ленту, распаковала подарок и уставилась на его содержимое. С виду ничем ни приметный кулон на тонкой цепочке, но Мэри побрякушка показалась подозрительной.
Повертев в руках кулон, она подошла к зеркалу и пристегнула цепочку на шее. Украшение едва заметно замерцало в отблеске свечей, когда Мэри вдруг ощутила удушье. Она схватилась рукой за горло и начала кашлять.
Пошатнувшись, облокотилась на тумбу перед зеркалом. Посмотрев на отражение, Мэри увидела, что кулон изменил цвет и затягивает ей горло.
— Германская дрянь! — воскликнула Мэри, сорвав с шеи цепочку, что обожгла себе руку.
Упав на пол, кулон задымился, потом вернул себе прежний цвет. Проведя рукой по шее, Мэри заметила едва заметную полосу от удавки.
Сначала её парализовал ужас того, что могло произойти дальше, не сними она вовремя кулон. Мэри захотелось выкинуть убийственное украшение, но она решила поступить иначе.
Немного дрожащей рукой Мэри кончиком ногтя подцепила побрякушку с пола и поклала обратно в коробочку.
Верну его той, кто подарил! — подумала она.
Теперь, когда Мэри стала смертной, убить её было легче простого. Но нет, германской твари она так просто не дастся. А на празднике то мило улыбалась, вот фальшивая тварь! Когда надо, графиня Марбург умеет притворяться. В ней искренности кот наплакал. Да что там, у неё и слёз то нет. Она и плакать не умеет. Нечем.