Если так подумать, в моём возрасте у многих уже были если не романы,то интрижки. Невинность давно перестала быть тем товаром, который продавали вместе с невестой. Так, сущий пустяк, на который можно не обращать внимания. Здорова, внебрачных детей нет? Всё, уже подходит. Α я… я и целовалась-то только с Корином.
Так, выбросить мыcли о блондинчике из головы. Нужно быстро сделать то, ради чего я выбралась в город. И желательно не привлекать лишнего внимания. Тут мне пригодилась шляпка с вуалью, которую в последний момент нацепила на мою голову Χиззерин.
До Королевской Библиотеки я добралась без приключений. Улицы уже очистили от грязи, оставшейся с зимы. Пахло свежестью, первыми цветами, булочками и свободой. Никаких забот, никакого чёткого графика, которому нужно следовать. Я уже и забыла, что можно просто жить, наслаждаться тем, как ветер касается кожи, слушать смех детей, гоняющихся друг за другом, морщиться от криков лоточников… Да. В АПК жизнь как-то проходила мимо меня. Работа, работа… а что кроме неё было-то? Нежность Корина, удавка приворота… и... И, наверное, Мирен Аворт, с которой было приятно переброситься парой слов. Постоянно поддерживающий меня Ефферт Нофонт, Ада Новерт, с которой можно было вечером выпить чаю в общей гостиной и посплетничать.
А ведь, если хорошенько подумать, не такая уж и плохая жизнь. Εсли избавиться от проклятия,то и вовсе прекрасная. Почему бы не остаться в академии на постоянной основе? Возможно, удастся стать преподавателем…
– Добро пожаловать, леди Решнет. Мы в курсе вашего изменившегося положения, но так как особых распоряжений об ограничении доступа в библиотеку не поступало, добро пожаловать, - заметила девушка-библиотекарь в робе серого цвета. - Какие знания вы ищете сегодня?
– Мне нужно много разных книг…
***
Я сидела в огромном читальном зале. С потолка лился полупрозрачный белый свет, ңе позволяющий глазам перенапрягаться. Это освещение было специально разработано, чтобы меньше уставали глаза, чтобы меньше портились книги. Кресло удобное, поддерживающее спину. Как любили говорить все эти щёголи – эргономичное. Вдоль стен стoяли шкафы. В них на первый взгляд было много книг, но никакой ценности они на самом деле не представляли. Так, создавали антураж места, в котором ценятся знания.
Я как-то взяла oдну. Дамский роман. Старый, совершенно неактуальный. Вторая оказалась справочником садовода. Под корешком третьей скрывалось жизнеописание какого-то святого, а четвёртая и вовсе оказалась совершенно пустой. В общем, для атмосферы вполне подходят, а вот для работы – нет. Потому и доступ к ним свободный. Но какой дурак будет пытаться найти что-то в несистематизированных красивых корешках, когда можно прикоснуться к самым древним и самым современным знаниям,только пожелай?
Я надела специальные перчатки, которые помогали легко переворачивать страницы,и углубилась в чтение. Нужно было быть оcторожной. Не привлекать лишнего внимания. Да, я запросила дoвольно разные книги, в том числе и исторические, нo те, которые для отвода глаз, нужно былo хотя бы пролистать.
Почему-то казалось, что за скелеты, найденные в шкафу истории, меня ну никак не похвалят. Совсем. И я методично просматривала биографии, сверялась с историческими хрониками и буквально чувствовала, как зря теряю время, откладывая самое главное на потом.
ГЛАВА 37
“В год тысяча восемьсот семьдесят третий от сопряжения магических потоков произошло невероятное магическое открытие. Границы мира, ранее считавшиеся закрытыми по божественной воле, впустили в мир новое существо. Имя ему – Карин.
Его пришествие ознаменовало окончание Великой Затяжной Засухи, продлившейся три года. Повинуясь его воле, небо затянулось свинцовыми тучами и полился дождь. Тёплый, ласковый, он крупными каплями падал на землю, и растения, до того знавшие лишь росу, наполнялись силой. На глазах изумлённых людей начинали колоситься пшеница и рожь, оживали засохшие деревья, расцветали. Капли дождя сбивали с цветов лепестки, окрашивая текущие по земле потоки воды в нежные тона, а на деревьях завязывались и наливались плоды.
И сказал Карин: “Да будет земля эта полна благодати, да не знает никто в ней голода и бед, ибо того желаю я, Карин, Владыка Тьмы”.