— Страшный человек.
Ингрид посмотрела на неё.
— Что вы решили?
— Не поддаваться на угрозы.
— То есть не станете брать пример с Генри?
— Нет, не собираюсь. Если я капитулирую, «Оркестр» потеряет миллионы. Из-за меня.
— Нужно только учесть, — продолжил я, — что Оуэн способен осуществить свои угрозы. Насколько мне известно, на его совести уже два убийства.
У Клэр задрожали губы.
— Боже мой! Мне приходилось иметь дело с жуликами, но с убийцами никогда. Но я всё равно не отступлюсь.
Я плеснул ей ещё виски, а заодно и нам с Ингрид.
— Вы храбрая женщина, но мы должны что-нибудь придумать.
— Идти в полицию опасно, — промолвила Ингрид, — а с Оуэном ты уже пробовал договориться, и он тебя чуть не убил.
Я задумался.
— Единственный выход — это поговорить с Гаем. Лишь он может остановить Оуэна.
— Может, — мрачно заметила Ингрид, — но теперь вы уже не друзья. Он обвиняет тебя во всех бедах компании.
— Иного выхода я не вижу. Если только Клэр не позвонит Силверману и не скажет, что «Оркестр» отказывается от предложения «Чемпион старсат спортс».
— Я никому звонить не собираюсь, — твёрдо заявила Клэр.
— Тогда я немедленно еду в офис к Гаю.
— Я поеду с тобой, — сказала Ингрид.
— Нет, это опасно.
— Конечно, опасно. — Ингрид улыбнулась. — Но ты и Клэр рискуете, и я тоже не желаю оставаться в стороне.
Я понимал, что спорить с ней бесполезно.
— Ладно. А вы, Клэр, где будете?
— Мел предложила приехать к ней в офис адвокатской фирмы «Хауэлз Марриотт». Если до полуночи «Мерсиа-Метро TV» не выйдет с предложением, Дерек пошлёт факс фирме «Чемпион старсат спортс» с согласием принять их предложение. Мы уже составили текст. Видимо, Мел надеется, что придёт предложение от «Мерсиа-Метро TV», и тогда мы сумеем вместе составить необходимые бумаги. Она очень настойчиво просила меня приехать.
— Во всяком случае, — заметил я, — там добраться до вас Оуэну будет очень трудно. Адвокатские офисы хорошо охраняются. А мы после разговора с Гаем приедем за вами.
— Хорошо, — пробормотала Клэр, допивая виски.
Мы посадили её в первое остановившееся такси. Сами сели в следующее.
— Гай там? — спросил я.
— Должен быть. Сейчас проверю.
Ингрид вытащила мобильник, набрала номер.
— Привет, Гай, это я… Есть новости?.. Ничего?.. Ладно, пока.
— Какой у него голос?
— Напряжённый.
— Оуэн с ним?
— Не знаю. Он ушёл со всеми. Но мог вернуться. У Гая об этом нельзя было спрашивать?
— Нельзя.
Дальше мы ехали молча.
Если Оуэн там, то мы сильно рисковали. От него можно ждать чего угодно.
Но… для Гая наша дружба тоже кое-что значила. Он не станет убивать меня или Ингрид. Не позволит это сделать Оуэну. В этом я уверен. Хотя всё может повернуться как угодно. Приходилось надеяться на удачу.
Такси свернуло на Бриттон-стрит, остановилось у хорошо знакомого мне здания. Я посмотрел на Ингрид.
— Давай, я отправлюсь один. А ты меня где-нибудь подождёшь.
— Нет. Я с тобой.
Мы поднялись на пятый этаж, распахнули дверь с логотипом сайта и шагнули в большую комнату с открытой планировкой. Гай сидел за компьютером, играл в «Минный тральщик». Больше никого в офисе не было. Мы подошли. Он повернулся. Я видел Гая в разных сложных ситуациях, но сейчас он выглядел много хуже. Тёмные круги под глазами, на бледных припухших щеках щетина, волосы сальные, не причёсаны.
— Привет, — произнёс он со вздохом.
— Привет, Гай.
— Садись. — Он с рассеянным видом указал на мой стол.
Я сел в своё кресло. Ингрид пристроилась на столе рядом.
— Есть новости?
— Нет. — Он посмотрел на часы. — Десять минут одиннадцатого. Итак, ничего не будет. Если бы «Мерсиа-Метро TV» приняла решение, они сразу бы сообщили.
— Гай, они никогда не согласятся на эту сделку, — промолвил я.
Он окинул меня затуманенным взором.
— Нет. — Затем покосился на Ингрид. — У вас, значит…
— Да.
— Давно?
— Не очень. С того дня, как ты меня уволил.
Гай улыбнулся. Каким-то своим мыслям.
— Замечательно. Вы пришли подождать со мной до полуночи?
— Да.
— Но я хочу остаться один.
Что-то в его тоне меня насторожило.
— Зачем тебе оставаться одному?
Гай не ответил. Внимательно вгляделся в экран, щёлкнул «мышью», чертыхнулся, напоровшись на «мину».
— Дэвид, ведь сайту конец?
Я пожал плечами.
— И всё то, что мы с тобой совершили, наши тревоги, споры, радости — все это раскрошилось, превратилось в пыль?