Я ослабила хватку на ее плече.
— Воронка, да? Думаю, они довольно страшные.
Анна отшатнулась, уставившись на меня дикими глазами.
— Что ты со мной сделала?
— Ничего такого, чего бы ты не сделала с собой. Сколько раз тебе снился этот кошмар?
Она поморщилась, словно ощутила физическую боль.
— Они случаются время от времени с тех пор, как мне исполнилось семь лет.
— Основано на реальном событии?
Анна покачала головой.
— Тогда считай, тебе повезло. Возвращайся к подруге. Скажи, что надрала мне задницу.
Голова Анны откинулась назад от удивления.
— Зачем мне это делать?
— Потому что ты гордая и пьяная, и потому что я не хочу, чтобы кто-нибудь об этом узнал.
Она продолжала прятаться в тени мусорного контейнера.
— Тогда зачем сделала?
— Потому что мне нужно, чтобы ты оставила меня в покое, и теперь ты так и поступишь. Я переехала сюда, чтобы вести тихую жизнь в максимальном уединении.
— Тогда тебе следовало уйти глубже в горы.
— Затрудняет покупку краски. — И миндального масла. Я была большой поклонницей миндального масла. — Мне нужно, чтобы ты пообещала никому об этом не рассказывать. Если нарушишь обещание, я смогу оживить этот кошмар в любое время, когда захочу. Это сделает твою жизнь невыносимой. Поняла?
Она угрюмо кивнула.
— Как ты можешь такое делать?
— Ты не оставила мне выбора.
— Нет, я имею в виду, как? Что это за сила такая?
— Та, о которой я не просила, — просто ответила я и ушла.
Я почти добралась до своего грузовика. Почти.
Я заметила красные огни и поняла, что кто-то внутри вызвал полицию, вероятно ожидая кровавую бойню. Без сомнения, Анна имела соответствующую репутацию.
Внедорожник поравнялся со мной. Женщина за рулем пристально на меня посмотрела. Ей было за тридцать, кончики растрепанных каштановых волос выбивались из-под кепки. Два полумесяца обрамляли ее глаза — она выглядела невыспавшейся и глубоко несчастной из-за этого.
— Это вы подрались с Анна Дюпри?
— Разве я похожа на человека, который с кем-то дрался?
Она обвела меня взглядом, ища следы повреждений.
— Как ваше имя?
— Лорелея Клей.
Мой взгляд упал на бейджик на ее рубашке. Шеф Гарсия. Я не ожидала, что шеф полиции будет выглядеть как статист из новостей.
— Насладились вечером в "Монке", мисс Клей?
— Это был незабываемый опыт.
Ее взгляд переместился на мой грузовик.
— Что-нибудь пили?
— Нет, шеф.
— Тогда зачем приехали?
Я решила признаться. Возможно, это добавит мне очков.
— Приехала сюда, чтобы поговорить с людьми о пропавшей девушке. Эшли Пратт.
Шеф с облегчением выдохнула.
— Стивен Пратт нанял детектива? — Она замолчала. — Нет, у него нет на это денег, сказала шеф скорее для себя. — Весь его заработок идет на оплату ипотеки за их дом.
— Я не детектив.
Шеф заглушила двигатель.
— Почему бы нам не присесть вон там и поговорить? — Она кивком указала на непревзойденные предметы уличной мебели, которые выглядели так, словно их подобрали со свалки. Папа хотя бы нанес бы на них свежий слой краски.
Я не была в восторге от такого поворота событий, но, если могла зарекомендовать себя как законопослушный гражданин, это могло убрать с их радаров.
Мы вышли на открытую площадку — она села в шезлонг, а я присела на край скамейки.
— Лорелея Клей, — пробормотала шеф. — Я знаю это имя. Вы купили большую кучу голубых камней.
— Это я.
Она продолжила пристально на меня смотреть.
— Хм.
— Хм, что?
— Думала, вы старше и немного безумнее.
— Я оставила свои выпученные глаза дома, но могу надеть их в следующий раз, если это поможет.
Шей Гарсия улыбнулась.
— Скажите, зачем ищете Эшли Пратт.
— Ее брат попросил меня о помощи. Он сказал, что она раньше попадала в неприятности, и полиция, похоже, не заинтересована в ее поиске.
Закрыв глаза, шеф полиции ущипнула себя за переносицу.
— Дело не в том, что мы не хотим ее найти. Мы верим, что она не хочет быть найденной.
— Что заставляет вас так думать?
— Потому что мы думаем, что она потратила украденные в аптеке деньги, где работал неполный день, на побег.
Ах.
— Возможно, она использовала деньги на другие нужды, — возразила я. — Похоже, у них туго с деньгами.
Шеф кивнула.
— Стивен изо всех старается сохранить семейный очаг со времени смерти их родителей. Он работает на двух работах.