Я сочувственно улыбнулась.
— Ты хорошая бабушка.
— Счастливая Эшли. Моя бабушка называла меня толстой и говорила, что ни один мужчина не захочет меня, если я не перерасту фразу полноты. — Кэмрин собрала свои карты в стопку и засунула их в мешок. — Мне было десять.
Я поморщилась.
— Что еще вы можете делать своими картами? — спросила я. Демонстрация Гюнтера меня заинтриговала.
Кэмрин потрясла коробкой с конфетами, и по отсутствию звука стало понятно, что она пуста. Маг поставила коробку на стол.
— Много.
Это был расплывчатый и бесполезный ответ, хотя я всегда такими пользовалась. Решила надавить сильнее.
— Вы можете заставить кого-нибудь пустить пену изо рта?
Ее рот сжался в тонкую линию.
— Ган снова это делала? Я постоянно говорю ему, что это плохая идея.
— Он единственный, кто так делает?
— Он единственный маг, который так любит позерство. Любой другой просто заразил бы жертву гастроэнтеритом и посчитал работу сделанной.
— Для этого не нужны карты. Достаточно недоваренной курицы.
Кэмрин ухмыльнулась.
— Карты работают быстрее. — она зажала свою сумочку Шанель под мышкой. — Было приятно иметь с вами дело, мисс Клей. Мои наилучшие пожелания вашим духам.
— Спасибо, — отозвалась бабуля Пратт, махая ей вслед.
Я проводила Кэмрин до двери, желая посмотреть, расстелют ли шаманы свои кафтаны по траве, чтобы она могла по ней пройти. Однако, мужчин нигде не было видно.
Кэмрин повернулась ко мне, когда вышла на крыльцо.
— Скажите, что у вас есть такого, чего хочет Кейн?
— Простите?
— Кейн Салливан не делает одолжений кому попало.
— Он думает, что пропавшая женщина плохо скажется на его бизнесе.
Кэмрин склонила голову на бок, изучая меня.
— Он бы так и сказал, не так ли? Хм. — она развернулась и неторопливо спустилась по ступенькам к дорожке, изящно переступая через любые трещины в покрытии.
Рэй появился на крыльце.
— Почему дым нас не рассеял?
— Во-первых ты уже был снаружи. В доме не было духов, от которых можно было избавиться.
— Что, если бы мы забрели сюда случайно? — спросила бабуля Пратт, присоединяясь к Рэю снаружи.
— Одного горящего шалфея недостаточно. Им понадобилось бы больше ингредиентов. — некоторые были в венке у Джесси Талбот, но их недостаточно для выполнения работы.
Пожилая женщина. казалось, испытала явное облегчение.
— Приятно знать.
— Дым может служить мостом между мирами.
— Что это значит? — спросил Рэй.
— Мост работает в двух направлениях. Ты можешь использовать дым, чтобы избавиться от нежелательных духов, или использовать для того, чтобы к вам пришли положительные духи.
Бабуля Пратт поджала губы, казалось, переваривая информацию.
— А мы считаемся положительными духами, поэтому можем остаться?
— Простой ответ — да.
— Я думал, что шаманами должны быть женщины, — сказал Рэй. — Видел в каком-то документальном фильме.
— Традиционно так и было.
— Ну, в любом случае, у нас есть хорошие новости, — сказала бабуля Пратт.
— Да. — Эшли жива и, что еще лучше, все еще находится в Фэрхейвене, в каком-то роде… эта часть осталась неясной.
— Ты собираешься сказать Стивену?
— Пока нет. Не хочу обнадеживать его, и пока у меня нет ничего конкретного для него.
— Ты должна позвонить мистеру Салливану и поблагодарить, — сказала бабуля Пратт. — Он одинок?
— Демоны, подобные Кейну Салливану, всегда одиноки.
— Я могу понять, что трудно кого-то найти в таком огромное городе, как Лондон, но Фэрхейвен маленький. Это не должно составить труда, — размышлял Рэй.
Я согласилась. Это наводило на мысль, что кто-то блокирует магию обнаружения. К сожалению, в городе с таким количеством сверхъестественных существ список тех, кто обладает такими способностями или доступом к ним, слишком длинный, чтобы рассматривать данный метод.
Глава 10
Стивен появился точно по расписанию на следующее утро. Он принес свою версию набора инструментов, который представлял собой поношенную коричневую кожаную сумку, в которой хранились все предметы, необходимые для оживления моего старого компьютера.
Он сел за стол и согнул пальцы, словно приготовился играть на пианино. Мои мысли вернулись к Отто. Мне все еще надо было сдержать свое обещание навестить вампира в течение следующей недели. Казалось, в Фэрхейвене мир вращался вокруг одолжений.
— Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится, — сказала я. — Я буду в гостиной с наушниками и молотком.