Сабин остановился с той стороны стола. Он распространял силу просто чтобы перемещаться, чтобы находиться здесь, подобно акуле, которая должна двигаться - иначе задохнется.
Жан-Клод проплыл мимо меня. Его сила танцевала у меня по коже. Он остановился почти на расстоянии прикосновения другого вампира.
- Что с тобой случилось, Сабин?
Сабин стоял на краю освещенного круга. Лампа должна была бы бросать свет под его капюшон, но не бросала. Изнутри в капюшоне было темно, гладко и пусто, как в пещере.
И голос раздался из ниоткуда.
- Любовь, Жан-Клод, вот что со мной случилось. У моей любимой проснулась совесть. Она сказала, что нехорошо питаться людьми. Ведь все мы когда-то тоже были людьми. Ради нее я пытался пить консервированную кровь. Пробовал кровь животных. Но этого было мало, чтобы поддержать нежизнь во мне.
Я вгляделась во тьму. Я все еще держала его на прицеле, но начинала чувствовать себя глупо. Сабин пистолета совершенно не боялся, и это нервировало. Может быть, ему просто все равно, и это тоже нервировало.
- Значит, она уговорила вас на вегетарианство, - сказала я. - Отлично. Но по виду не скажешь, что вы сильно ослабели.
Он рассмеялся, и тени под его капюшоном медленно растаяли, будто поднялся занавес. Неуловимым движением Сабин отбросил капюшон.
Я не вскрикнула, но невольно ахнула и шагнула назад. Не смогла сдержаться. Поймав себя на этом, я заставила себя сделать тот же шаг вперед и поглядеть ему в глаза. Не отворачиваясь.
Волосы у него были густые, прямые, золотые, сияющим водопадом лившиеся на плечи. Но кожа... кожа гнила и отваливалась от лица. Как проказа на поздней стадии, только хуже. Озера гноя под гангренозной кожей, и вонять это должно было до небес. А другая половина лица сохраняла красоту. Лицо из тех, что средневековые художники выбирали для херувимов - золотое совершенство. Хрустальный синий глаз ворочался в гниющей орбите и грозил вот-вот вытечь на щеку. Второй, нетронутый, смотрел мне в лицо.
- Вы можете убрать ваш пистолет, ma petite, - сказал Жан-Клод. - Это же, в конце концов, был несчастный случай.
Я опустила браунинг, но не убрала. Куда больше потребовалось сил, чтобы спокойно спросить:
- Это случилось потому, что вы перестали питаться от людей?
- Мы так думаем, - ответил Дюмар.
Я оторвала взгляд от изуродованного лица Сабина и поглядела на Доминика.
- И вы думаете, я здесь могу помочь? - спросила я с неприкрытым сомнением.
- Я слышал в Европе о вашей репутации. Не надо ложной скромности, миз Блейк. Среди тех из нас, кто обращает на это внимание, вы пользуетесь определенной известностью.
Хм, известностью. Не славой.
- Уберите пистолет, ma petite. Весь выпендреж - пользуясь вашим американским словом - на сегодня закончился. Я верно говорю, Сабин?
- Боюсь, что так. Все вышло очень неудачно.
Я сунула браунинг в кобуру и покачала головой.
- Я действительно не имею понятия, чем можно было бы вам помочь.
- А если бы знали, помогли бы?
Я поглядела на него и кивнула:
- Да.
- Несмотря на то что я - вампир, а вы - Истребитель вампиров?
- Вы сделали в этой стране что-нибудь, за что следует убивать?
Сабин засмеялся. Гниющая кожа натянулась, перетяжка лопнула с мокрым хлопком. Я не смогла не отвернуться.
- Пока нет, миз Блейк, пока нет. - Лицо его стало серьезным, веселье исчезло. - Ты приучил себя к бесстрастию, Жан-Клод, но в твоих глазах я вижу ужас.
У Жан-Клода кожа обрела обычную молочную белизну. Лицо его было прекрасно, совершенно, зато хотя бы перестало светиться. Он оставался красив, но красотой почти человеческой.
- А разве это зрелище не стоит небольшого ужаса? - спросил он.
Сабин улыбнулся - лучше бы он этого не делал. Мышцы на сгнившей стороне лица не работали, и рот искривился. Я невольно отвернулась, но все-таки заставила себя смотреть. Если он может существовать с таким лицом, я могу смотреть.
- Значит, ты мне поможешь?
- Я бы сделал это, если бы мог, но ты пришел просить Аниту. Пусть она тебе и ответит.
- Итак, миз Блейк?
- Я не знаю, чем вам помочь, - повторила я.
- Вы понимаете, насколько ужасающе мое положение, миз Блейк? Ужас... Можете ли вы ощутить?
- Вряд ли эта болезнь вас убьет, но она прогрессирует, если я правильно понимаю.
- О да, она прогрессирует, и она очень вирулентна.
- Я помогла бы вам, Сабин, если бы это было в моих силах. Но что я могу такого, чего не может Дюмар? Он некромант и столь же силен, как я, если не сильнее. Зачем вам я?
- Я понимаю, миз Блейк, что у вас нет ничего специального для случая Сабина, - заговорил Дюмар. - Насколько мне удалось установить, он единственный вампир, которого постигла подобная судьба, но я думал, что, если мы обратимся к другому некроманту, столь же сильному, как я, - он скромно улыбнулся, - или почти столь же сильному, мы, вероятно, сможем создать чары, чтобы ему помочь.
- Чары? - Я глянула на Жан-Клода.
Он пожал плечами - это могло означать все и ничего.
- Я мало знаю о некромантии, ma petite. Вы лучше меня знаете, возможны ли подобные чары.
- Нас привел к вам не только ваш талант некроманта, - сказал Дюмар. Вы также действовали как фокус для по крайней мере двух различных аниматоров - кажется, в Америке так называют ваши действия.
Я кивнула:
- Именно так и называют, но откуда вы узнали, что я могу работать фокусом?
- Не скромничайте, миз Блейк. Умение объединять силу других аниматоров со своей и тем усиливать обе - редкий дар.
- А вы можете служить фокусом? - спросила я.
Он постарался принять скромный вид, но явно был доволен собой.
- Должен сознаться, что да, я это умею. Подумайте, чего мы могли бы достигнуть вместе.
- Мы могли бы поднять чертову уйму зомби, но это Сабину не поможет.
- Весьма верно.
Дюмар подался вперед. Худое красивое лицо светилось энтузиазмом истинный проповедник, вербующий последователей.
Только из меня последователь никудышный.
- Я мог бы научить вас истинной некромантии, а не этой вудуистской ерунде, которой вы пользуетесь.
Жан-Клод издал тихий звук - то ли смех, то ли кашель. Полыхнув взглядом на веселящегося Жан-Клода, я смогла ответить спокойно: