- Мы с Ричардом сделали пару попыток сами призвать эту силу. Но у нас двоих это не выходит. Его неприязнь ко мне сводит все на нет.
- Это правда, Ричард?
Он кивнул:
- Жан-Клод говорит, что нам нужен наш третий компонент. Нужна ты.
- А зачем такая одежда?
- В прошлый раз силу вызвали гнев и вожделение, ma petite. Гнев у нас есть, не хватает вожделения.
- Черт, погодите-ка! - Я посмотрела внимательно на них обоих. - Это что - будет menage a trois?
- Нет, - сказал Ричард и встал. Он подошел ко мне, сверкая из разрезов трусов своими красотами. - Секса не будет, я тебе это обещаю. Даже ради этого я не согласен делить тебя с ним.
Я дотронулась до шелка его трусов, слегка, будто боялась.
- Тогда зачем этот маскарад?
- Анита, у нас кончается время. Что-то может получиться, только если быстро. - Он взял меня за руки выше локтей, стиснул слегка. - Ты говорила, что поможешь мне, если у меня будет план. Вот он, план.
Я отодвинулась от него, медленно, и повернулась к Жан-Клоду:
- А вы что с этого имеете?
- Ваше счастье. Если мы станем настоящим триумвиратом, ни один волк не бросит вызов Ричарду.
- Ага, мое счастье. Как же. - Я вгляделась в его прекрасное спокойное лицо, и до меня дошло. - Вы уже попробовали на вкус Джейсона, так? Учуяли вкус силы, которую дал ему Ричард, так? Так или нет, сукин вы сын?
Я пошла к нему, подавляя желание в конце пути дать ему по морде.
- Так что из этого, ma petite?
Я встала прямо перед ним, швыряя слова ему в лицо:
- Что вы на этом выигрываете? И говорите мне правду, а не вранье насчет моего счастья. Я вас слишком давно знаю.
У него сделалось такое мягкое, такое обезоруживающее выражение лица.
- Я наберу столько силы, что ни один Мастер вампиров, разве что весь совет, не посмеет бросить мне вызов.
- Я знала. Знала. Вы ни черта не делаете без дюжины скрытых причин.
- Я получаю в точности ту же выгоду, что и мсье Зееман. Мы оба укрепим основы своей власти.
- Хорошо, а что от этого получаю я?
- Ну как? Безопасность для мсье Зеемана.
- Анита, - тихо сказал Ричард и тронул меня за плечо.
Я повернулась к нему, и злые слова замерли на языке, когда я увидела его лицо. Такое серьезное, такое печальное.
Он сжал мои плечи, одной рукой приподнял к себе мое лицо.
- Ты не обязана этого делать, если тебе не хочется.
- Ричард, ты понимаешь, что он предлагает? - сказала я. - Мы никогда от него не освободимся. - Я положила ладонь на руку, которой он держал мое лицо. - Не надо нам так привязывать себя к нему, Ричард. Заполучив от тебя хоть кусочек, он его уже никогда не выпустит.
- Если бы ты действительно считала, что он - чистое зло, ты бы давно его убила и была бы свободна.
Если я сейчас откажусь, а Ричард сегодня погибнет, смогу ли я жить дальше? Я прижалась лицом к его груди, вдохнула его аромат. Нет, не смогу. Если он погибнет, а я могла его спасти, я никогда не искуплю такой вины.
Жан-Клод подошел к нам.
- Это могла быть капризная случайность, ma petite, которую не удастся повторить в контролируемых условиях. С магией часто так бывает.
Я повернула голову, посмотрела на него, все еще прижимаясь щекой к голой груди Ричарда, и руки Ричарда держали меня за талию.
- Только без вампирских меток. Ни на мне, ни на нем. Поняли?
- Обещаю. Единственное, о чем я прошу, - это чтобы никто из нас не пошёл на попятную. Нам нужно точно оценить, каких масштабов силу мы можем вызывать. Если немного, то тогда это бессмысленно, но сели она такова, как я думаю, мы решим сразу множество проблем.
- Вы хитрый и вкрадчивый паразит.
- Это означает "да"? - спросил он.
- Да.
Ричард обнял меня, и я была рада, что это его руки меня держат, меня утешают, но смотрела я в глаза Жан-Клода. Выражение его лица трудно было описать. Такой вид может быть у дьявола, когда ты только что поставил свою подпись на отмеченной пунктиром строчке и сдал ему свою душу. Довольный, охочий - и слегка голодный.
25
- Вы с мсье Зееманом пока пообщайтесь, а я, пойду умоюсь и к вам присоединюсь.
Одно то, что он произнес это вслух, вызвало у меня желание отказаться, но я этого не сделала.
- А вы уверены, что это с вашей стороны не попытка составить из нас menage a trois?
- Разве я могу быть так коварен?
- Да.
Он засмеялся, и от этого звука будто ледышка проползла у меня по позвоночнику.
- Я вас оставлю одних.
И он протиснулся мимо нас в ванную.
Я шагнула за ним и не дала двери закрыться.
- Да? - спросил Жан-Клод.
- Когда вы выйдете, хорошо бы, чтобы под этим халатом было еще что-то, кроме кожи.
Он так широко улыбнулся, что даже можно было угадать клыки.
- Разве я могу быть так груб?
- Не знаю.
Он кивнул и закрыл дверь.
Глубоко вздохнув, я повернулась к другому мужчине моей жизни. Вещи Ричарда лежали сложенные в моем чемодане. Сам он придвинулся ко мне. Разрезы на трусах были такие глубокие, что видна была почти вся линия ноги от щиколотки до талии.
Если бы мы были действительно одни, я бы ему отдалась. Но то, что должно было быть романтично, вдруг стало до удушья неловким. Как-то очень ясно слышались звуки бегущей воды из ванной. Жан-Клод обещал к нам присоединиться. Господи Иисусе!
А Ричард все равно выглядел великолепно с этой волной волос, скрывшей один глаз. Но и он остановился, не стал больше приближаться и мотнул головой:
- И почему это вдруг стало так неловко?
- Я думаю, что главная тому причина сейчас находится в ванной и скоро выйдет.
Он рассмеялся и снова мотнул головой:
- Обычно у нас меньше времени уходит, чтобы оказаться в объятиях друг друга.
- Да, - согласилась я. А при сегодняшних темпах, когда Жан-Клод выйдет из ванной, мы еще будем глазеть друг на друга, как школьники на танцах. Пойди мне навстречу, - сказала я.
Ричард улыбнулся:
- Всегда рад. - И он пошел ко мне. Мышцы танцевали у него на животе.
Я вдруг пожалела, что надела джинсы и тенниску. Мне захотелось, чтобы он увидел белье, которое я купила. Захотелось, чтобы его руки ощутили гладкий шелк и мое тело под ним.
Мы остановились, не дойдя дюйма друг до друга, не соприкасаясь. Чувствовался запах его лосьона. Я даже ощущала тепло его тела. Мне хотелось погладить руками по голой груди. По шелку этих трусов. И так захотелось, что я даже руки сложила, чтобы чем-то их занять.