Доминик платком стер кровь со щеки вампира. На бледной коже не было и следа пореза.
Первой это сказала Кассандра:
- Она могла бы вылечить Сабина.
Доминик кивнул:
- Да, это может получиться. - Он обернулся ко мне с торжествующим, восторженным лицом. - Вам понадобится сила вашего триумвирата, чтобы поднять Сабина днем, но когда он встанет, вы, наверное, сможете его вылечить.
- Тут был только мелкий порез, - сказала я. - А Сабин - это... это ужас.
- Но вы попробуете?
- Если сможем положить этих трех вампиров обратно целыми и невредимыми, то да.
- Завтра же.
Я пожала плечами:
- Почему бы и нет?
- Не могу дождаться, когда смогу рассказать Сабину, что я тут видел. У него давно уже не было никакой надежды. Но сначала мы должны положить обратно ваших друзей. Я помогу чем смогу
Я улыбнулась:
- Доминик, я достаточно разбираюсь в магии, чтобы знать, что вы можете мне помочь разве что советом со стороны.
- Зато очень хорошим советом, - улыбнулся он в ответ.
Я ему поверила. Ради Сабина он желал моего успеха.
- Ладно, давайте работать. - Я протянула руки Ричарду и Жан-Клоду. Они послушно их приняли, и было приятно держать их за руки. Они были теплые, красивые, но непосредственной магии не было. Не было искры. Я каким-то странным образом поняла, что сексуальная игра заменила ритуал. Ритуалы не являются абсолютно необходимыми для большинства магических действий, но они служат способом сфокусироваться, подготовиться к акту наложения чар Я не обходила кровавый круг, не приносила жертву. Не было у меня с собой никаких параферналий. Были только двое мужчин рядом со мной, мое собственное тело и нож у меня на запястье. Я отвернулась.
- Ничего не происходит.
- А чего вы именно ожидали, Анита? - спросил Доминик.
Я пожала плечами:
- Чего-то. Не знаю.
- Вы слишком стараетесь, Анита. Дайте силе к вам прийти.
Я покрутила плечами, стараясь сбросить напряжение. Не помогло.
- Жаль, что вы мне напомнили об умении некоторых вампиров восставать еще до темноты. Уже день к вечеру, и мы под землей. И может быть, уже поздно.
- Такие мысли не слишком помогают, - сказал Доминик.
Жан-Клод подошел ко мне и не успел еще коснуться меня, как сила теплой волной омыла мою кожу.
- Не трогайте меня, - сказала я.
Я почувствовала, как он замер в нерешительности за моей спиной.
- В чем дело, ma petite?
- Ни в чем.
Я повернулась к нему лицом, подняв руку над его обнаженной грудью, и эта полоска тепла снова пролегла от него ко мне. Будто его тело дышало мне в руки.
- Вы это чувствуете?
Он склонил голову набок.
- Магия?
- Аура, - сказала я, подавляя желание глянуть на Доминика, как игрок на тренера: правильно ли он исполняет установку. Я боялась отвернуться, потерять нить. Протянув руку Ричарду, я сказала:
- Подойди ко мне, но не притрагивайся.
Он недоуменно поднял брови, но сделал, как я сказала. Когда я почти прикоснулась к нему, возникла та же струйка тепла, как пойманная птичка. Я чувствовала, как сила от Ричарда и от Жан-Клода дыханием обдает мне кожу, каждая на своей руке. Закрыв глаза, я сосредоточилась на этом чувстве. Вот оно. Вот она, разница, слабая, почти неразличимая, но она есть. От Ричарда исходило покалывающее, почти электрическое дрожание. От Жан-Клода сила шла прохладная и гладкая. Ну ладно, мы соприкоснули ауры, и что? Что это нам дает?
Я резко подала руки вперед, сквозь энергию, к телам Ричарда и Жан-Клода, и силой отправила эту энергию обратно к ним, и оба они ахнули. Удар силы побежал у меня вверх по рукам, и я склонила голову, тяжело дыша в наплыве этой силы. Потом подняла взгляд навстречу их взглядам. Не знаю, что отразилось на моем лице, но Ричарду это не понравилось. Он попытался шагнуть назад, но я впилась ногтями ему в живот:
- Не рви связь.
Он судорожно глотнул, расширил глаза, где читалось что-то близкое к страху, но остался стоять. Я повернулась к Жан-Клоду. Он вроде бы не боялся, был так же спокоен и полон самообладания, как я это чувствовала.
- Очень хорошо, Анита, - прозвучал тихий, приглушенный голос Доминика. - Объедините их силы, как от двух аниматоров. Вы действуете как фокус, вам это знакомо. Вы сотни раз укладывали мертвых, и этот раз ничем не отличается.
"Есть, тренер", - шепнула я про себя.
- Что? - переспросил Ричард.
Я мотнула головой:
- Ничего.
Я медленно отступила от них, протягивая им руки. Сила тянулась между нами двумя канатами. Она была невидима, но, судя по выражению лица Ричарда, мы все ее ощущали. Я вынула из ножен нож, не глядя, взяла золотую чащу, не отрывая взгляда от своих партнеров. Здесь было различие по сравнению с объединением сил аниматоров. Было вожделение, любовь, что-то. Что бы оно ни было, оно действовало как горючее или как клей. Словами я не могу этого передать, но это присутствовало, когда я глядела на них.
Держа чашу в левой руке, нож в правой, я подошла к ним.
- Держите мне чашу, одной рукой каждый.
- Зачем? - спросил Ричард.
- Затем, что я так сказала.
Он, кажется, готов был поспорить, и я вложила лезвие плашмя между его губами.
- Если будешь все время спрашивать, я потеряю концентрацию, - сказала я и забрала лезвие.
- Никогда больше так не делай, - сказал он тихо, почти хрипло.
- Хорошо, - кивнула я, протянула руку над пустой чашей и резким движением полоснула себя по коже. Кровь выступила из пореза, закапала частыми каплями, расплескалась по дну и стенкам золотой чаши. Да, это действительно было больно.
- Ричард, твоя очередь. - Я держала руку над чашей: не стоит зря терять кровь.
- Что я должен делать?
- Протяни руку над чашей.
Он замялся, но сделал, как я сказала. Сжав руку в кулак, он протянул ее над чашей. Я взяла его за руку и повернула ее внутренней стороной, придерживая своей, все еще кровоточащей. Чаша дрожала в его свободной руке, которой он держал эту чашу вместе с Жан-Клодом.
Я посмотрела ему в лицо:
- Почему тебя это больше беспокоит, чем когда Жан-Клод всадил в тебя клыки?
Он сглотнул слюну.
- Меня очень многое не беспокоит, когда я думаю о сексе.
- Говоришь, как обладатель только Х-хромосомы.
Я полоснула его по руке одним движением, пока он все еще вглядывался мне в лицо. Единственное, что мешало ему убрать руку, - я его держала.