Охотники были поражены, и взоры их с недоумением обратились на Ричарда Дерка. Им показалась странной такая реакция собаки! Стоило только на минутку отпустить ее, как она снова бросилась на Дерка. Он чувствовал, что все смотрят на него с недоумением, но никто не видит ни его побелевших губ, ни того состояния, в котором он пребывал; все же три человека, стоявшие подле него, не могли не слышать, как стучали его зубы. Для ужаса, овладевшего им, было три причины: исчезновение тела, суеверие и, наконец, эта собака. На него вновь бросилась собака. Ричард понял, что должен так или иначе объяснить ее поведение, и поэтому с принужденным смехом и напускной небрежностью сказал:
— Не в первый раз нападает на меня собака Кленси! Она никак не может мне простить, что я как-то раз наказал ее за то, что она приставала к одной из наших собак. Я давно убил бы эту дрянь, да только щадил из уважения к ее хозяину.
Объяснение это выглядело правдоподобно, и ничего невероятного не было, а между тем оно удовлетворило далеко не всех охотников. Не желая, однако, терять времени, они решили продолжать начатые поиски. Один взял шляпу, другой ружье, и затем все разбрелись в разные стороны. Долго бродили они по лесу, тщательно исследуя почву, собираясь вокруг кипарисов и присматриваясь к их тенистой листве. Целую милю, почти четвертую часть леса осмотрели они, не забыв также и болота, где было столько удобных мест для сокрытия следов преступления. Все поиски их были напрасны, ни мертвого, ни живого они не нашли… Никаких следов пропавшего человека… Ничего, кроме шляпы и ружья. Разочарованные, уставшие, голодные, они снова вернулись к роковому месту, где после небольшого совещания решили оставить дело до завтра и разойтись по домам.
IX
Однако не все участвовавшие в поисках ушли, на месте осталось двое. За несколько минут до того, как все удалились, они незаметно отошли в сторону, уведя туда и своих лошадей. Старший из них, Вудлей, кроме лошади, увел с собой и собаку Кленси. Младший, Хейвуд, такой же охотник, как и он, следовал за ним.
Отойдя на довольно значительное расстояние, Вудлей остановился на несколько минут. Тишина, воцарившаяся в лесу, подтверждала, что они остались одни. Привязав лошадей к деревьям, а собаку к стремени одной из них, охотники вернулись к тому месту, где были найдены шляпа и ружье. Не доходя до него двадцати шагов, Вудлей остановился подле одного из кипарисов и указал своему товарищу на круглое отверстие в коре со слегка выдающимися краями. Отверстие это было сделано, по-видимому, недавно; мало того — оно было окрашено в красный цвет. По мнению охотника, прошло двадцать четыре часа с тех пор, как было сделано это отверстие.
— Что ты думаешь об этом, Нед? — спросил Вудлей.
Хейвуд, молчаливый по природе, не отвечал и только смотрел на указанное ему отверстие.
— Свинцовая пилюля попала туда, — продолжал его товарищ. — Судя по величине и форме отверстия, она, вероятно, из большого ружья. А судя по красным пятнам на краях, пилюля эта была запачкана кровью.
— Да, походит на кровь.
— Это кровь… самая настоящая… Кровь Чарльза Кленси. Пуля, что там в середине, прошла сначала через его тело. Ею-то он и был убит и, по-видимому, она неглубоко врезалась в дерево, хотя оно мягко.
Вынув нож, старый охотник попробовал исследовать отверстие.
— Так и есть! Не глубже дюйма… я нащупываю ее.
— А что, если ее вырезать, Сим?
— Это я и хочу сделать, но только аккуратно… Надо вырезать осторожно кору вокруг нее.
И он воткнул нож в дерево и сделал надрез вокруг отверстия с пулей, а затем, стараясь не трогать окровавленных следов, вырезал кусок дерева, сходный по своей форме с грушей. Держа ее на ладони руки, он сказал:
— Нет, в этом куске дерева находится пуля, которая никогда не бывала в карабине… В ней металлу весом с добрую унцию… Только в двустволке и может быть такая штука.
— Ты прав, — отвечал ему Хейвуд.
— Прекрасно! А кто ходит с таким ружьем по лесам? Кто, Нед Хейвуд?
— Я знаю только одного человека.
— Назови его! Назови мне этого негодяя!
— Дик Дерк.
— Об этом-то негодяе думаю и я, и думал весь день. У меня есть еще и другая примета… Она ускользнула от других. Я прошел мимо нее, как будто не видел… Я не хотел, чтобы Дик Дерк был там, когда я буду осматривать ее. Вот почему я и ушел… чтобы никто не заметил этого. Мне повезло, они не заметили.
— Еще одну примету? Какую, Сим?
— Следы в грязи, у самой окраины болота. Их много у того места, где пролита кровь бедняги, а затем они идут в сторону. Я только мельком взглянул на них, но сразу узнал, что они оставлены мужчиной. Жизнью своей отвечаю, что это следы сапог, которые я видел на ногах у Дика Дерка. Теперь слишком темно, чтобы можно было рассмотреть их… Мы вернемся завтра сюда, пораньше, пока никто ходить здесь не будет. Тогда и исследуем их… если окажется, что это следы не Дика Дерка, можешь сказать тогда, что Сим Вудлей толстоголовый сурок и больше ничего.